Летим за монстрами!

Молотов Виктор

— Благодарю, — кивнул я. — Не буду вам мешать.

Артефакторы продолжили работу, а я вернулся в покои, где отдыхали родители.

Кузьма кое-как протиснулся в дверной проём, и маман вскрикнула, выскочив из-за стола. Да и батя уронил чашку чая от неожиданности, так и не поднеся её ко рту.

— Ой, мамочки! — всхлипнула маман. — Что с Кузей?!

— Серёга, ты хоть предупреждай! — вскрикнул батя, подходя ко мне, но старался не подходить к Кузьме, который посматривал на них озадаченным

взглядом.

— Вы же знали, что питомец будет расти, — ответил я. — Очередное изменение.

— Мы не готовы к таким быстрым изменениям, — залепетала маман.

— Просто он стал… — выдохнул батя, посмотрев на Кузю, который был почти с него ростом. — Он стал таким здоровенным. Больше ничего у него там не поменялось?

— Что именно? — удивился я.

— Ну там, — батя покрутил пальцами у своего виска. — Я про агрессию.

— Нет, конечно, — засмеялся я. — Кузя, поприветствуй моих родителей.

— Ой! — закричала маман, отпрыгивая от Кузи, словно он пытался её сожрать. Но звуколов не отступил. Когда мама Наташа упёрлась спиной в стену комнаты, он потёрся о её колени мордой. Для этого монстру пришлось прилечь на пол.

— Вот видишь? Ничего тебе не откусил, — прокомментировал я.

— Мне надо к нему привыкнуть, — выдавила маман. — Слишком неожиданно это.

— А мне нравится, — ухмыльнулся батя, поглаживая Кузьму, который тёрся теперь о его колени. — Вот только бы намордник купить, на всякий случай.

— Никаких намордников, — резко ответил я. — Я контролирую питомцев.

— Да ладно, это я так, пошутил, — улыбнулся батя.

Мы сели пить чай, и я рассказал об изменениях, которые произошли и с другими питомцами. Акулыч, в свою очередь, похвастался своей магической трансформацией. Решил продемонстрировать. Вот только батя запретил ему использовать магию в помещении. Мало ли какой предмет он заденет своими солевыми иглами. А потом расплачивайся за неё.

В общем и целом, родители искренне порадовались за меня.

— Кстати, мы уже с твоей мамой сходили на ярмарку, — ответил батя.

— Какую? — удивился я.

— Пока тебя не было, на площадь завезли несколько вагончиков, огородили территорию, — ответила маман. — Как нам сказал Березин — у них каждые полгода так.

— Местные олигархи так привлекают внимание к своей продукции, — объяснил батя. — Нам ли не знать, зачем это делается.

— Ну тогда я на площадь, — улыбнулся я.

— Серёж, может без этого… без Кузи? — маман оглядела звуколова. — Людей только напугаешь.

— Кузя никого не тронет, обещаю, — ответил я. — Ну что вы в самом деле?

— Да я-то не против, это всё мама твоя беспокойная, — улыбнулся батя.

— Да ну вас, — маман допила чай и, надув губы, направилась к выходу. — Всё, я ушла на маникюр.

—

Ты с Настей пойдёшь гулять? — спросил батя, когда я тоже направился к порогу.

— Я сам прогуляюсь, — пробурчал я. — Зачем мне эта болтушка.

В компании питомцев и Акулыча я вышел из дворца. А заметив впереди крашеные вагончики, выстроенные буквой «П», направился в их сторону.

— Серёжа, подожди! — услышал я окрик за спиной.

Ну вот, и никуда от неё не скрыться. Я вздохнул, улыбнувшись, и обернулся, помахав рукой.

— Серёжа, а я тоже собралась прогуляться, — подошла ко мне Настя, широко улыбаясь. — А тут ты… А что у тебя с Кузей?

— По пути расскажу, — улыбнулся я рыжей, и мы направились в сторону мини-ярмарки.

Чем ближе я подходил к ней, тем больше разочаровывался. Мне было с чем сравнивать. На Муромской ярмарке было всё, не только магазины, но и аттракционы всякие. Здесь же, насколько я понял, всего лишь несколько магазинов. Да какой-то мужик в костюме медведя, фотографирующийся с очередными прохожими. Ну и всё, пожалуй.

Прохожие на площади провожали нашу процессию удивлёнными взглядами, опасливо посматривая на Кузю. Многие сторонились его.

— Не переживайте! Все мои питомцы мирные и спокойные! — обратился я к очередной толпе, которая бросилась врассыпную у входа на территорию импровизированной ярмарки. — Я слежу за ними, не бойтесь!

Но люди не спешили доверять моим словам. Притом Кузьма довольно пристукивал зубами, отчего распугивал даже самых любопытных.

Я почувствовал аромат шашлыка и печёной сдобы. Услышал крики торговцев, зазывающих к себе.

Настя продолжала сыпать вопросами. И я в паре предложений рассказал ей об изменениях Кузи. Затем и о других питомцах.

Настя слушала, слегка улыбаясь, но уж слишком как-то напряжённо. Будто думала о чём-то другом. Да и взгляд её говорил о многом.

— Ты какая-то грустная сегодня, — обратился я к ней.

— Я просто в шоке. Меня передали, что тётю Олю казнили. Она… — Настя сглотнула ком и продолжила: — … она растила меня последние три года, делилась советами. А её без суда взяли и убили.

Да уж, могли бы и помягче сказать ребёнку о смерти Ольги. Не надо быть гением, чтобы понять — какой бы злодейкой та ни была, но с ребёнком она общалась хорошо.

— Понимаешь, Насть, тётя Оля совершила преступление. Она хотела убить твою маму, — постарался я объяснить рыжей. — Имперские законы для всех равны.

— Да это понятно, — вздохнула Настя. — Всё равно, как-то не по себе. Не могу поверить в то, что её больше нет.

Мы уже гуляли по ярмарочному ряду. К нам тут же пристал этот костюмированный медведь, но Кузя отпугнул его, выстреливая челюстями.