Летний лагерь свингеров
Шрифт:
Весь этот шум поднял людей с озера на холм, но я едва заметил это, ведь Стейси и Кара были заняты преследованием меня. Я налетел на крыльцо и взял последнюю банку крема для бритья, давно исчерпав свой первый. Я повернулся к двум девушкам и закрыл расстояние между нами, распыляя все время.
Вместо того, чтобы убежать, они решили схватить меня. Две скользкие, покрытые кремом для бритья девушки врезались в меня и вырвали воздух из моих легких. Я приземлился на спину, где они начали щекотать меня. Быть борцом имеет свои преимущества, и одно из них было то, что эти две девушки не
Я не хотел причинять боль ни одной из них, поэтому я просто использовал пару быстрых ходов побега, а не броски. С быстрым мостом, за которым последовал мощный выпад, я выстрелил на ноги. Я стоял над ними, и они обе застонали.
С большинством бритье банок крема исчерпаны, дружеские потасовки был спад. Я дотянулся рукой до двух девушек и легко поднял их на ноги. Когда я поднял глаза, группа людей окружила нас и смотрела со смесью удивления и веселья. Все борцы с кремом для бритья задыхались и ухмылялись, большинство из нас с ног до головы покрыто пенистым белым веществом.
Папа увидел маму в толпе и беззаботно направился к ней. Она быстро поняла, что он задумал, и попыталась убежать. Он легко поймал ее и заключил в медвежьи объятия, размазав крем для бритья по всей стороне тела. Кара и Стейси отправились за Эрин, Лией и Триш. Последовала еще одна схватка, на этот раз с покрытыми кремом людьми, преследующими семью или друзей.
Я искал Джину и быстро нашел ее. Она больше не носила бикини, рассеянно заметил я. Она смеялась и смотрела, как Кара преследует Лию и Триш. Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг решил покрыть ее кремом для бритья. Она услышала, как я бросился к ней, но было слишком поздно, чтобы избежать моего порыва. Она извивалась и смеялась, когда я ее подметал.
Я испытывал чувство вины, смазывая ее кремом для бритья. Прошло так много времени с тех пор, как я держал ее, даже прикасался к ней, что я наслаждался ощущением ее теплой кожи. Она быстро стала скользкой, смеясь и все время пытаясь вырваться из моих рук. Когда я передал ей достаточно крема для бритья, я отпустил ее.
Визжащая, визжащая, смеющаяся толпа людей быстро направилась вниз по холму, все мы с различным количеством крема для бритья на наших телах. На озере все просто ныряли или заходили в воду. Было холодно, но после наших усилий, это было также очень освежающе. Пятна растворяющегося крема для бритья плавали по воде, и люди игриво брызгали друг на друга.
К сожалению, Джина решила, что все еще злится на меня. Ополоснувшись, она стояла в стороне, в то время как остальные валяли дурака в озере. Мать немного поговорила с ней, но Джина лишь покачала головой и села в одно из шезлонгов.
Если она хочет дуться, пусть дуется, решил я. Когда Стейси и Кара попытались намочить меня, я перестал думать о Джине. Я собиралась повеселиться. Если она хочет повеселиться со мной, это нормально. Если нет, это тоже было прекрасно. Это было ее решение.
В субботу я хотел провести время с Джиной, но она все еще холодно ко мне относилась. Ее проблемы, подумал я. Я все еще любил ее, и всякий раз, когда я смотрел на нее, я чувствовал боль потери, но я устал стучать головой об стену. Я думаю, что было не так много
Кара и Стейси ушли вместе, чтобы полежать на солнышке, так что я в основном прятался вокруг клуба, ожидая кого-то. Эрикссоны, семья Манфреда, жили в Шарлотте, Северная Каролина, и поездка была недолгой. Дженни Джордан и ее семья жили в Атланте, и по личному опыту я знал, что это долгая, утомительная поездка. Сьюзан упоминала, что должны были приехать еще несколько семей, но я не мог вспомнить, кто они.
Около полудня прибыли Манфред и его родители, Джон и Ингрид. Я пошел помочь им разгрузить машину. Ну, я помог им разгрузить машину после того, как обычно таращилась на то, как сильно я изменился. Я привык к вниманию и старался воспринимать это как должное. Манфред трижды обошел меня, просто глядя на меня.
— Малыш, — сказал он после третьего круга, — ты выглядишь бодрым.—
— Пойдем, сынок, — сказал отец. — Давай разгрузим машину.—
Манфред ухмыльнулся мне, я улыбнулся в ответ, и мы начали нести вещи в их комнату. Когда мы закончили, я тайком наблюдал, как мама Манфреда снимает одежду. Манфред выглядел так же, как его отец, высокий, худой и светлый. Его мама, Ингрид, тоже была высокой, с большой грудью и очень стройной фигурой. У нее были светлые волосы, но она легко загорела. Думаю, Валькирии были похожи на нее.
После этого мама Манфреда обильно намазала его солнцезащитным кремом, он надел защитную футболку, и мы направились к озеру. Он спросил о Джине, и я рассказал ему достаточно, чтобы удовлетворить его любопытство, но не настолько, чтобы заинтересовать его. Однако я быстро понял, что он не уделяет особого внимания. Он явно думал о скором прибытии некой мисс Дженни Джордан.
Несколько других семей прибыли чуть позже. Том и Майра Тарп прибыли первыми. Близнецы Тарп, Томас и Тереза, спустились к озеру и поприветствовали большую часть подростков. Как обычно, они проводили время друг с другом больше, чем кто-либо другой.
В середине дня прибыли еще две семьи: Икерс, Брент и Дебора, и Стерлинг, Аарон и Сара. У Икерсов было два сына, шести и восьми лет, а у Стерлингов—три девочки, четыре, шесть и девять. С Аланом и Кларой Нолан, а также Джонатаном Делозье мелководье озера вскоре заполнилось смеющимися и кричащими детьми.
Примерно за час до обеда приехала семья Джордан. Я мог сказать, когда они остановились, потому что Манфред внезапно исчез. Минуту назад мы играли в бильярд, а в следующую дверь за ним захлопнулась.
Родители, Джон и Джессика, были такими, какими я их запомнил. Ну, я мало что помню о Джоне, в основном потому, что он был довольно обычным парнем. Джессика, однако, была чем-то совсем другим. Раньше она была моделью и была примерно на дюйм ниже меня, с длинными темными волосами и упругой грудью. Дженни была на год старше меня и выглядела совсем как ее мать. Глядя на нее, я понял, что забыл, какая она красивая. В четырнадцать лет Джилл была намного больше похожа на Дженни, чем в прошлом году. Я искал в памяти имена двух других детей и, наконец, вспомнила их, одиннадцатилетнюю Джеки и десятилетнего Джона-младшего.