Летняя практика Эоэллы Лаврушиной
Шрифт:
А разве она хмурилась? Девушка с усилием оторвала взгляд от Ири, который возился у очага, поправляя угли и подкладывая кусочки топлива. Он выглядел таким довольным и безмятежным, таким… Счастливым.
Она посмотрела на пожилую женщину, проворчала:
– Рано вам ещё говорить об уходе на тот свет.
Ауна заулыбалась шире.
– Какое интересное выражение! Тот свет, да… Устала я что-то… Ты приходи ещё, вместе с солнцем, я знаю много интересных историй, расскажу тебе…
Она легла и свернулась в клубочек. Ири
– Спи, энью, спи…
А потом негромко запел:
– Спи, мама, спи, живи долго.
Пусть приснится то, что ты хочешь.
Пусть то, что хочешь, случится.
Пусть оно принесёт только радость.
Спи, мама, спи, живи долго…
Через какое-то время Ири пригляделся к неподвижной матери, бесшумно поднялся на ноги, посмотрел на Эо, прижал палец к губам и жестом показал на выход.
– Кажется, ты и меня убаюкал, - сказала девушка, когда они оказались снаружи. Но его Песню Сна она всё-таки записала. – Проводишь до лагеря?
Он кивнул.
На обратном пути молчали. Так и дошли до ручья возле стоянки экспедиции.
Ири остановился, Эо тоже остановилась. Посмотрели друг на друга.
– Завтра придёшь?
– А ты?
– Разумеется! С чего это ты взял, что я не приду?.. Ой! Я совсем забыла! Ты весь день ходишь в гирлянде, так и не отдал её мне! А почему? Хочешь отдать её кому-то другому?
– Ты не спрашивала о ней. Я подумал, что после всего… ты захочешь пригласить другого провожатого.
– Ещё чего! Меня этот вполне устраивает! Дай сюда!
Она сердито ухватила лиану на груди у Ири, от этого движения увядшее ожерелье расползлось. Девушка поймала зелёную плеть, связала её концы между собой и повесила гирлянду себе на шею.
– В какое время придёшь?
– На рассвете. Солнце будет у верхушки вон того куста.
Ой, точно, у тлоров же нет часов.
– Ра-а-ано… Я проснусь к этому времени? Сколько же это по часам на унибуке… А в лагерь тебя пустят, чтобы меня разбудить?
Он с улыбкой поднял руку, останавливая этот торопливый поток слов.
– Хорошо. Я приду и подожду, пока ты проснёшься.
7.
Первым, кто попался ей навстречу в лагере, оказался Руслан. За его локоть цеплялась девчонка, которая называла себя Эярой.
– Привет! Ну что, познакомилась с вождём Барампой? Клёвый старик, приёмы тлорской борьбы показывал! Сам!
– А мне ты об этом не рассказал! – капризно воскликнула девчонка и потянула его за руку прочь, прожигая Эо ревнивым взглядом.
– Успею ещё, Клара, не суетись!
Они пошли дальше, улыбаясь друг другу. Эо с облегчением вздохнула. И тут Руслан оглянулся и подмигнул…
Возле палатки разговаривали Элла Валерьевна и Марина.
– Не спеши, всё тебе будет. Я на него видов не имею. У меня
– Ничего вы не понимаете! Хороший муж не помешает, а наоборот, поможет!
– Вот именно – хороший, - усмехнулась Элла Валерьевна.
Эо попятилась на цыпочках. Важный разговор по душам нельзя прерывать.
Мимо пробежала Кахана, прижимая к груди свёрток с ярким платьем и кусок ароматного мыла.
– Во, гляньте на эту! Выходит, он заранее всё знал и подарочки припас!
– Ну, разумеется! Он не первый раз на Тлору летает. Не спеши, говорю.
Элла Валерьевна похлопала Марину по плечу и ушла.
– А ты что тут стоишь? Подслушиваешь? А ну брысь в душ! Не пущу в палатку, пока не отдраишь себя, как следует! Ты из посёлка дикарей пришла, а там, сто пудов, грязи и мусора по самые крыши и паразиты кишмя кишат, блохи всякие! Бегом марш мыться, антипаразитарный шампунь я тебе сейчас выдам!
Марина полезла в палатку и принялась рыться в своих вещах.
– Ты с ума сошла? Никаких блох у тлоров нет – на полу пиретрум или вроде того, пахнут травы похоже. И мусора там нет, посёлок чистый, не чета нашим некоторым улицам!
– Ладно, ладно, я пошутила.
Марина бросила распотрошённый рюкзак и убежала. Следить за преподом и тлоркой, что ли? Делать ей нечего.
Эо повесила гирлянду на сучок дерева, отрезала ножом донышко пластиковой бутылки, налила воды и окунула туда корешки лианы, чтобы она подольше не завяла.
Затем присела возле палатки. Надо было суммировать информацию для письменного отчёта по практике. Вспомнила разное. Встречу с шаманом. Он показался девушке опасным. Подумала об Ири. Что-то странное происходило в тлорской деревне. Почему к нему так относятся?
Возле палатки мелькнула знакомая косуха с бахромой.
– Андрей, вот ты кстати! Можешь предположить, что происходит? Мне какой-то странный проводник попался! Представляешь, со мной в деревне разговаривают, а с ним – нет! Да ещё грязью кидаются, подножки подставляют… Только шаман и вождь на него внимание обращают, остальные делают вид, что такого соплеменника вовсе не существует! Он кто вообще, получается – преступник, изгой?
– Шаман и вождь с ним разговаривают? Значит, он не изгой и ничего не нарушал, это наверняка просто испытание такое, этап инициации. Вообще, конечно, везёт тебе на проблемы… А почему ты у него самого не спросила?
– Он сам ничего не объяснил, а мне неудобно такие вопросы задавать…
До позднего вечера Эо сидела возле палатки с унибуком на коленях и, возведя глаза к небу, сосредоточенно шевелила губами. Она подбирала формулировки для отчёта по практике. Формулировки никак не хотели подбираться. Слишком многое отвлекало: яркий свет тихого солнечного дня, заливистое пение птиц, ароматы цветов и ароматы еды с кухни. Отчёт по практике выстраивался с большим трудом.