Летняя роза
Шрифт:
Рози оставила его сидящим в приемной врача и просматривающим журналы. Внутри у нее все трепетало, когда, глядя на Кента, она представила себе его ожидающим свою беременную жену. Да, она была совершенно безнадежной.
— Вы молодец, Рози, — сказал доктор Уинтерз, — скоро мы снимем всю эту конструкцию.
Он вышел вместе с ней в приемную, где ждал Кент.
— А до тех пор будьте осторожны и не делайте глупостей. И не смотрите на меня такими глазами, — он сердито взглянул на нее, — я ничего не обещал. Ваша операция была нешуточной,
— Я знаю, но я надеялась, что мне хотя бы заменят стальной обруч пластмассовым. Мне надоело быть живым громоотводом. — Несмотря на разочарование, Рози пыталась улыбаться. Она действительно надеялась, что ей удастся уговорить врача снять проклятый «ошейник» сегодня.
Чувствуя себя очень несчастной, Рози подошла к Кенту. Он поднял глаза и улыбнулся.
— Что-то изменилось, — сказал он, указывая на ее шею.
— Врач немного уменьшил его.
Кент встал, потом нагнулся и запечатлел короткий поцелуй рядом с ее губами.
— Теперь будешь чувствовать себя лучше, — добавил он, сжимая ее плечи.
Самым лучшим для нее было ощущение его губ на коже, звучание его низкого голоса в ушах и его аромат, щекочущий нос. Рози буквально одолевало желание обнять его и потребовать еще больше поцелуев. Ей безумно хотелось, чтобы он ее крепко обнял.
Сидя в машине, он вопросительно взглянул на нее своими зелеными глазами:
— Тебе нужно что-нибудь еще? Может быть, надо куда-то заехать по дороге?
В голове у нее пронеслась мысль о ближайшем мотеле с чистыми простынями. Гормония, возмутитель спокойствия, опять злобно строила ей глазки.
— Нет, прямо домой, — сказала она весьма решительно, чем вызвала удивленный взгляд Кента. Рози откинулась на спинку сиденья и мысленно послала мольбу о спасении своей Умнице. Последняя прислала ей цветные изображения маленьких детей, и всю дорогу Рози придумывала им имена. Кент по мобильному телефону разговаривал с Марлен о каком-то человеке по имени Паккард и о барбекю.
Рози, у которой появилась возможность поворачивать голову, не двигая корпусом, любовалась руками Кента. В одной он держал телефон, другой крутил руль. Она наблюдала, как изгибались его губы, когда он задумывался. Ей нравилось, как решительно он вел машину, как всматривался в боковое зеркало, не пытаясь изменить его положение. Она замечала очень многое, а остальное дорисовывало ее воображение.
Ей было интересно знать, мог ли он слышать то, что происходило у нее внутри, мог ли понять, каких трудов ей стоил каждый вздох. Рози не могла вспомнить, когда ее так сильно одолевало желание. Наверное, никогда.
Меньше чем через сорок минут они подъехали к ее дому, а услужливое воображение успело нарисовать ей картину переплетенных в страстном порыве тел на алых простынях. Желание буквально кипело в ней.
Поколебавшись не более секунды, Рози предложила:
— Может быть, зайдешь на минутку?
Во
Кент внимательно посмотрел на нее. Она чувствовала, что он читает ее мысли, и все-таки заставила себя улыбнуться.
Жест Саммертона был совершенно неожиданным.
Он посмотрел на часы.
Горячий прилив страсти, только что бушевавший в ней, стремительно исчезал, Умница быстро вернула себе власть. Выдохнув скопившийся в ней жар, Рози сказала:
— Может, не стоит. Я очень устала, как только попаду в дом, свалюсь с ног.
Кент остановил машину и, не снимая руку с руля, серьезным вдумчивым взглядом изучал выражение ее лица. Наконец кивнул:
— Удачная мысль. У меня назначена встреча. У нас не будет достаточно времени, чтобы сделать все как следует.
— Сделать что? — Она не сомневалась, что они говорили о разном.
Саммертон улыбнулся:
— Заниматься любовью. Разве ты думала о другом?
— Что ты сказал?
Она старалась выглядеть надменной и считала, что это ей удалось. Не двигаясь с места, Кент повернул голову.
— Брось, Рыженькая. Твой «ошейник» меня не остановит.
Они пристально смотрели друг на друга. Казалось, что он, облизываясь, смотрит на аппетитный шоколадный торт. Рози мысленно перечисляла его недостатки. Он высокомерный, самонадеянный, заносчивый эгоист.
— Рыженькая?
— Ты хоть понимаешь, как я оскорблена?
Ни один мускул не дрогнул на его лице, он просто сидел и ждал. А Рози продолжала:
— Ты действительно думаешь, что я брошусь в твои объятия, как жаждущая секса идиотка, у которой нет ничего в голове?
— Надеяться можно всегда, — ответил он, усмехнувшись.
Она не хотела смеяться, действительно не хотела. Смех сам выскочил изо рта. Она пыталась заглушить смех кашлем, но ничего не получилось.
Кент придвинулся к ней, провел пальцем по ее руке, усмешка исчезла с его лица.
— Тут я жаждущий, Рози, — произнес он тихим и серьезным голосом.
Он продолжал постукивать ее по руке, не требовательно, а умоляюще.
Гормония от ее имени приняла сигнал.
Он нежно привлек ее к себе и очень осторожно поцеловал в губы. Почувствовать поцелуй она могла только сердцем. Кент поднял голову, посмотрел на нее сверху и провел пальцем по ее нижней губе.
— Это становится серьезным, Рыженькая. Мы вместе питаемся дома, работаем, вместе ездим к врачу. — Уголок его рта изогнулся кверху. — И губы наши соединились вместе.
— Нет, это не серьезно, Саммертон, поверь мне.
Почему он не продолжает ее целовать? Действительно целовать. Он просто сводит ее с ума. У нее было такое ощущение, как будто кто-то в груди надувает шарик. Перед глазами все расплывалось, кроме лица Кента, которое оставалось в фокусе. Рассудок отказывался ей даже повиноваться. Она не хотела слышать ни о чем серьезном.