Лето для тебя
Шрифт:
Посмотрела широко открытыми немигающими глазами, словно испуганная ярким светом птица, и исчезла. Может быть, ее и не было вовсе? О недавнем присутствии леди Джейн Каммингс напоминал лишь легкий звук шагов на лестнице да в воздухе сохранился сладкий аромат жимолости с терпкой ноткой корицы.
Берн сидел неподвижно, не в силах справиться с изумлением.
Они даже не успели выпить чаю…
И вдруг он рассмеялся: наконец-то все стало ясно.
Леди Джейн желала его. Да, ее влекло откровенно и неумолимо. Больше
Потому что он этого не допустит.
«Что ж, беги, — подумал Берн с самодовольной ухмылкой. — Беги и попробуй выдержать еще хотя бы неделю. Пожалуйста, я разрешаю».
Постепенно в груди родилось и окрепло странное, неведомое чувство — теплое, светлое и… радостное. Кто бы мог подумать?
Берн Уорт искренне радовался. Радовался и знал, что ни за что на свете не позволит сомнениям и трусости отнять зарождающееся счастье.
Глава 17
Ночью Джейн так и не смогла уснуть.
Без конца вертелась в постели, окончательно сбив легкое покрывало. Конечно, при желании можно было бы свалить вину на погоду: жара уже давно вышла за рамки разумного. Если так продолжится и дальше, то озеро Мёрример закипит и превратится в пар. Фантастическое природное явление взволновало общественность даже за пределами Озерного края. За ужином мистер Хейл и мистер Торндайк рассказали, что в дороге встретили ученого из Лондона, который приехал на север с одной целью: изучить небывалую жару.
К сожалению, наука не знала способа исправить сложившуюся удручающую ситуацию. Джейн разучилась спать и понимала, что дело вовсе не в температуре окружающей среды. Можно было бы обвинить брата — прием испытанный и надежный. В конце концов, это он пригласил Чарлза и Невилла в самое неподходящее время. Казалось, братья и сами понимали неуместность собственного присутствия в глухой провинции и пользовались каждым удобным и неудобным случаем, чтобы высказать недовольство.
— Но здесь же совсем нечего делать! — ныл Чарлз за ужином.
— Слушай, Джейс, неужели в этой деревне действительно невозможно найти женщин? — разочарованно осведомился Невилл у маркиза, с аппетитом поглощавшего баранью отбивную.
— В Рестоне немало прекрасных молодых дам, — начала было Джейн.
Однако договорить не успела: Чарлз громко рассмеялся.
— Мы говорим вовсе не о прекрасных молодых дамах, леди Джейн. Нас интересуют…
К счастью, брат не дал приятелю закончить мысль. Джейсон чрезвычайно громко откашлялся и обратился к Джейн.
— Сестренка, — заговорил он, пунцово покраснев. — Передай, пожалуйста, кухарке мои комплименты. Отбивная на редкость… свежая.
— Да, — согласилась мисс Каммингс, пронзив брата уничтожающим взглядом. — Должно быть, барашка только что убили.
«А скоро то же самое случится
К чести маркиза, выглядел он смущенным и раздосадованным.
— Как по-твоему, Джейс, нам удастся встретить здесь пару-тройку поэтов? — тактично сменил тему Невилл.
— Поэтов? — удивленно повторил Джейсон и озадаченно посмотрел на сестру.
— Не знаю, дома ли сейчас Вордсворт и Кольридж или уехали в Лондон.
— Черт возьми! Хотелось бы высказать этим парням, что я о них думаю. Сколько тоскливых часов потрачено на то, чтобы выучить наизусть их непомерно длинные стихи! И все ради чего? Цель одна — произвести впечатление на европейских женщин. Некоторые вообще ни строчки не поняли! — Невилл расхохотался. — Честное слово! Вы читали «Прогулку» Вордсворта? Скучнее нет ничего на свете!
Так продолжалось до бесконечности. Невилл и Чарлз жизнерадостно оскорбляли приютивший их Рестон, а заодно и всю округу. Джейсон краснел от стыда за друзей, а Джейн злилась. Она сознавала, что не по доброй воле приехала этим летом в коттедж, и все же это был ее дом, и стоял он на берегу ее озера, в ее Озерном краю!
Хейл и Торндайк, к счастью, обладали прекрасными манерами и умели поддержать не только разумную, но и интересную беседу. Чарлз и Невилл, однако, никак не вписывались в рамки приличия. Маркиз сидел между двумя парами гостей, с трудом переключая внимание с приличных джентльменов на веселых бездельников и обратно. К сожалению, шумное и агрессивное безрассудство оказалось сильнее: Джейсон медленно, но верно погружался в атмосферу безалаберной болтовни, смеялся дурацким шуткам и опрокидывал бокал за бокалом.
Встав из-за стола, Джейн поднялась к себе, однако теперь грубый хохот доносился сквозь распахнутое настежь окно: компания перекочевала в сад и занялась странной игрой, суть которой заключалась в метании подков, а смысл оставался неясным. Время от времени раздавался резкий стук металла о металл, за которым следовал очередной взрыв смеха. Бессмысленный шум раздражал, но причина дурного расположения духа заключалась, конечно, в бессонной ночи. Все бы ничего, но еще недавно Джейн спала так крепко, что не слышала даже раскатов грома.
Причину разлада следовало искать только в себе. Впрочем, не совсем так: не в одной себе.
Берн. О Господи! Берн Уорт. Он проник в мысли и бесцеремонно занял все доступное пространство. Воспоминания о его горячей ладони на спине, о горячих губах на шее лишали покоя и вгоняли в жар. Какой уж тут сон?
Что руководило ее действиями и порывами? Что заставило пойти к нему? Ради чего понадобилось выведывать его секреты? Неужели нельзя было оставить человека в покое?
Но… но он впустил ее в дом и раскрыл тайну. А она потеряла контроль над собой. Вернее, не только над собой. Совсем перестала понимать, что происходит.