Лето Гелликонии
Шрифт:
Несколько королевских капитанов, среди них королевский оружейник, не смея сесть в присутствии монарха, стояли поодаль, облокотившись на копья. Кто-то курил вероник, кто-то дразнил Юлия, подталкивая его древком копья.
– Причина для спешки только одна - мы должны добраться до Олдорандо как можно скорее.
Король говорил как человек, изрекающий непреложные истины и уверенный, что ему не станут возражать. Но Эсомбер не считался с этим.
– Мне и самому охота взглянуть на сей пыльный городишко, в особенности тянет отмокнуть в его знаменитых на весь свет горячих источниках,
Король с силой швырнул камешек о землю.
– Борлиену необходим союз с Олдорандо - иначе говоря, с Сайреном Стандом. Этот анатом и астролог, тот, что принес мне часы с тремя циферблатами, говорил, что в Олдорандо мне делать нечего. В тот же миг я понял, что именно это я и должен сделать - пойти туда, в Олдорандо. То же говорил и отец. Его последними словами перед смертью (а ведь он умер у меня на руках) были: «Иди в Олдорандо». Теперь, когда этот глупец ТолрамКетинет потерял Вторую армию в Рандонане, мне ничего не остается, кроме как искать союзников в Олдорандо. Судьбы Борлиена и Олдорандо всегда шли рука об руку.
Последний камешек король Орел швырнул особенно сильно, словно поставив в споре последнюю точку.
В ответ Эсомбер промолчал. Сорвав травинку, он сунул ее в рот и принялся посасывать, внезапно смутившись под пристальным взглядом короля.
Еще через несколько секунд король упруго вскочил на ноги и помахал руками в воздухе, разминаясь. Потом топнул по земле.
– Вот я стою. И пока я буду попирать эту землю, ее сила будет питать мое тело. Я - соль земли Борлиена. Я - сила моей страны.
Подняв руку, он сжал пальцы в кулак.
Рядом, на солнце, как исхудавший скот, стояли фагоры, не выпускающие из рук мушкеты. Несколько двурогих переворачивали камни и разламывали трухлявые пни, чтобы найти в них грабов и улиточников, которых тут же поедали живьем. Другие фагоры стояли совершенно неподвижно, лишь изредка поводя головой или дергая ухом, чтобы отогнать мух. Кусачая летучая мерзость жужжала всюду. Чувствуя непонятное волнение, Эсомбер поднялся и сел:
– Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать, но если это развлекает тебя, то с моей стороны нет никаких возражений, - сказал он сухо.
– Пускай это поможет тебе лучше понять таких, как я, - проговорил король, критически обозревая горизонт.
– По каким бы причинам я ни отказался от королевы МирдемИнггалы, все равно она осталась моей. И если бы я, к примеру, узнал, что ты, Элам, позволил себе какие-то вольности с королевой, пытался вломиться в Гравабагалинене к ней в покои, пока я спал, тогда я, невзирая на нашу дружбу, убил бы тебя без жалости, а после отрезал бы твоего дружка и повесил на дереве на корм птицам.
Король замолчал. Ни он, ни посланник не двинулись с места. Потом Эсомбер поднялся и прислонился спиной к стволу дэннисса. Его смазливое худое лицо покрыла смертельная бледность.
– Я
Король медленно обернулся, в его лице не отразилось ни тени интереса к заданным вопросам.
– Смотри.
Внезапно в его глазах мелькнуло глубочайшее презрение, и он тут же, глубоко, с шумом втянув воздух ноздрями, сорвался с места и бросился вперед. На пути короля, параллельно земле, на высоте почти четырех футов, лежал ствол поваленного дерева. Собравшись, король грациозно перемахнул через ствол - великолепным, почти звериным прыжком. Развернувшись с противоположной стороны, он разбежался и вновь перепрыгнул через дерево, приземлившись почти рядом с Эламом Эсомбером.
Король был почти на голову выше посланника. От неожиданности Эсомбер схватился было за рукоятку меча, но потом, опомнившись, опустил руки и неловко замер. Король смотрел на него с улыбкой.
– Мне двадцать пять, я в отличной форме, и на земле я не боюсь ни человека, ни фагора. Мой секрет в том, что я всегда исхожу из обстоятельств. Олдорандо - не более чем одно из обстоятельств на моем пути. Я планирую свои действия, сообразуясь с обстоятельствами, и из них черпаю силы… Не зли меня, Эсомбер, и никогда не зарься на то, что принадлежит мне, - это священно. Для тебя я - одно из твоих обстоятельств. Обратное - неверно.
Сделав шаг в сторону, посланник, чтобы под каким-нибудь предлогом убрать руку с рукоятки меча и поднести ее ко рту, кашлянул и изобразил бледную улыбку.
– Ты силен и ловок и отлично подготовлен ко всему - так, что это просто ужасно, я убедился в этом. Я завидую тебе, Всемогущий тому свидетель. Досадно, что я и мои викарии, проводящие дни по преимуществу в размышлениях, за теоретическими выкладками, физически подготовлены гораздо хуже и теперь задерживаем тебя. Я часто задумываюсь о том, что молитвы редко идут на пользу мускулатуре. Знаешь, мне сейчас пришла в голову отличная мысль - что, если тебе с небольшой свитой и твоими возлюбленными зверями двинуться вперед со всей головокружительной скоростью, на которую ты способен, - а мы последуем за тобой в хвосте, поспешая как можем? Что скажешь?
ЯндолАнганол взглянул на посланника, сохраняя непроницаемое выражение. Потом сильно поморщился.
– Хорошо. Края здесь малообитаемые и мирные, но если что, вам придется защищаться самим. Разбойники редко делают скидку викариям. Помни, что везешь мою грамоту с разрешением на развод.
– Езжай вперед, если хочешь, дорогой Ян, и не волнуйся ни о чем. Я доставлю твою грамоту Це'Сарру вовремя и в сохранности.
Взмахнув рукой, посланник выставил ее перед собой для прощального рукопожатия. Рука его так и осталась висеть в воздухе - король не потрудился ее заметить.