Лето Гелликонии
Шрифт:
Поднявшись с места, Гуаддл Улбобег поклонился Тайнцу Индредду:
– Сударь, я категорически возражаю против той формы, которую принял наш диспут. Мы собрались здесь не для того, чтобы поносить королеву МирдемИнггалу, а для того, чтобы предложить помощь ее мужу, королю Борлиена.
Король Орел опустился на диван, словно внезапно почувствовав слабость в ногах. Викарий умело высмотрел его уязвимое место и мастерски нанес одной фразой двойной удар, упомянув и о том, что восшествие на престол Орла - событие совсем еще недавнего времени, и о том, что в жены его угораздило взять дочь простого барона.
С сочувствием взглянув на своего монарха, СарториИрвраш
– Как королевский советник, хочу отметить, что удивлен, хотя способность удивляться во мне притупилась от многолетних столкновений с вещами разнообразными и поразительными - удивлен тем, что стал свидетелем такого, мягко говоря, предубежденного отношения. Скажу более - враждебности, да простят мне мою прямоту некоторые присутствующие здесь подданные великой Священной Панновальской Империи. Сам я, прошу простить за бранное слово, атеист, и посему могу взирать на специфику закостенелых церковных представлений с позиции современной беспристрастной отстраненности. Где, спрошу я вас, то благолепие, которое вы, панновальцы, так усердно проповедуете? Неужели вы считаете, что помогаете его величеству, пороча честное имя его королевы? Может быть, я несколько резок и мой взгляд на жизнь отличается возникающей с годами непримиримостью, но заявляю вам с полной ответственностью, глубокоуважаемый принц Тайнц Индредд, что ненавижу фагоров не меньше вашего. Однако они присутствуют в нашей жизни, и с ними приходится считаться как с неизбежностью, нежеланной и болезненной, но привычной, весьма напоминающей ваши, скажем, недружественные отношения с северным Сиборналом. Смогли бы вы в одночасье устранить всех сиборнальцев, как советуете нам вычеркнуть из бытия фагоров? Неужели только в убийстве заключена окончательная истина? Неужели именно это проповедует вам Акханаба?
Уж если зашел такой откровенный разговор, так позвольте довести до вашего сведения следующее: среди борлиенцев бытует мнение, что если бы Панновал не донимали с севера сиборнальские колонисты и его силы были бы свободны, то он, Священный, не преминул бы ударить в южном направлении, иными словами, отправился бы завоевывать нас, борлиенцев, к чему, собственно, вы и пытаетесь сейчас приступить, всячески пуская в ход идеологическое оружие и выступая с позиции имеющего право повелевать. В таком случае, нам остается только слать ноту благодарности Сиборналу.
Советник умолк и наклонился, чтобы перекинуться несколькими словами с королем. Воспользовавшись этим, посол Сиборнала поднялся и заговорил в своей обычной язвительной манере:
– Поскольку мой мудрый и трудолюбивый народ весьма редко слышит в свой адрес со стороны Империи что-либо, кроме злобных нападок, я с удовольствием занесу эти слова советника СарториИрвраша в протокол и отмечу их в следующем послании на родину. Выражаю свою благодарность королевскому советнику.
Тщательно проигнорировав это едкое замечание, принц Тайнц Индредд произнес, повернувшись в сторону ЯндолАнганола:
– У вас нарушено ощущение правильного восприятия реальности, и, возможно, причина тому именно годы, о которых вы говорили, советник. Панновал - нерушимый бастион между вашей страной и стремящимся пробиться на юг, в глубь континента, Сиборналом. Как знаток истории, кем вы не устаете представляться, вы должны знать, что вот уже много веков Сиборнал, которому, конечно же, давно опостылели собственные мрачные северные земли, не оставляет намерений захватить благодатные угодья нашего материка и установить
Оставив вопрос о том, насколько соответствовали истине последние заявления принца, следует сказать, что по приходу панновальцы не менее, чем присутствием среди них в Зале совета фагора, были оскорблены видом сиборнальского гражданина. Даже для тугодума Тайнца Индредда не было секретом, что подлинный бастион между Сиборналом и Борлиеном - скорее географический, чем государственно-союзнический: на пути любого нашествия с юга непреодолимой преградой вставал острый хребет Кзинт и адово место - полоска выжженной солнцем земли, пустыня Хазиз.
СарториИрвраш и король ЯндолАнганол закончили совещаться. Советник заговорил снова.
– Наши достопочтенные гости соизволили поднять вопрос о том беспокойстве, которое им причиняет воинственный Сиборнал. Прежде чем мы продолжим пререкания и взаимные оскорбления, я хочу, чтобы мы разобрались в сути вопроса. Совсем недавно мой король, ЯндолАнганол, был тяжко ранен, отстаивая неприкосновенность своей отчизны, причем опасности подверглась даже его жизнь. В то время как он, оправляясь от слабости, возносил Акханабе благодарности за свое спасение, я благодарил тех травников и хирургов, которые занимались его раной. Я говорю здесь об этом, чтобы плавно подвести речь к тому, чем нанесли королю его рану.
Советник сделал знак королевскому оружейнику, низкорослому крепышу с буйной бородой, с ног до головы затянутому в кожу, и тот немедленно вразвалочку вышел в центр зала и продемонстрировал всем некий предмет, зажатый между указательным и большим пальцами его затянутой в перчатку руки. Это был маленький свинцовый шарик. Официальным тоном оружейник доложил:
– Сей снаряд извлечен из ноги его величества ножом хирурга. Рана, причиненная этим крошечным шариком, была весьма значительной и причиняла королю сильную боль. Снаряд был выпущен из ручного оружия дальнего боя, именуемого «ружье».
– Благодарю вас, - проговорил СарториИрвраш, жестом позволяя оружейнику вернуться на место.
– Сиборнал идет вперед огромными шагами, вот как мы это поняли. Оружие, способное убивать на большом расстоянии и с большой точностью, ясное тому подтверждение. Эти так называемые ружья, без сомнения, производятся Сиборналом массовым порядком, в больших количествах, хотя производство это начато нашими северными соседями относительно недавно, что нам тоже понятно. Более того, нам стало известно об изобретении оружия гораздо большей поражающей способности под названием «ружье с замковым спуском». Перед лицом такого опаснейшего нововведения я посоветовал бы великой Империи проявить единодушие, сплоченность и солидарность. Хочу авторитетно заявить, что подобные новинки представляются мне гораздо более опасной вещью, чем все Унндрейды Молоты вместе взятые.
Небезынтересно и то, что, как нам стало известно, в руки дикарей ружья попали не непосредственно от самих сиборнальцев, а от посредников в Матрассиле.
Тут головы всех присутствующих разом повернулись к послу Сиборнала. Случилось так, что в этот самый миг Ио Пашаратид решил промочить горло и отпивал из кубка вино, охлажденное кубиками льда. Отняв бокал от губ, он опустил его, но на поднос перед собой так и не поставил, замерев с выражением чрезвычайной тревоги на лице.
Жена сиборнальского посла, Динью Пашаратид, возлежала рядом с ним на шелковых подушках. После слов советника она встала - высокая и худощавая, с кожей бледноватого, даже сероватого оттенка, с суровым и непреклонным лицом.