Лето на Двоих
Шрифт:
– Какая ты хорошая внучка, настоящее золото. Ты что-то принесла? – обращает баба Инна внимание на мои занятые руки.
– О да, мы только приготовили, печенье, – отдаю ей контейнер. – Это вам.
– Передай бабушке от меня спасибо. Ты ей помогала?
– Конечно, – подхожу ближе и показываю внутрь контейнера на печенье с красными ягодами. – Мои с вишней, я даже тесто делала сама.
– Молодец, я тоже недавно испекла печенье. Денис в этом году как будто ничего другого и не ест. Верно, ты должно быть ищешь Дениса, а не поболтать зашла? – уверенно
– Спасибо, баба Инна.
– Не убегай пока, я смешаю печенье, отнесешь этим трудягам.
– А у вас же оно шоколадное? – спрашиваю с надеждой.
– Какое еще оно может быть, – мягко смеется бабушка Инна и исчезает на кухне.
Тихо качаюсь на носочках, пока жду ее возвращения. Дениса я не видела уже неделю. Ему должны были снять гипс, а я не могла спросить, все ли прошло хорошо. За это чувствую себя немного виноватой. С ним наверняка все в порядке, раз он помогает дедушке. Баба Инна приходит с горой печенья на тарелке, и я убегаю, аккуратно маневрируя на тропинках участка, ведущих к мастерской в дальнем углу.
Денис приводил меня туда несколько раз, не выдержав натиск моего любопытства. Деда Коля хранит там огромное количество инструментов. Из-за чего нам запрещено туда ходить без присмотра. Но мало кого такое останавливает. Там оказалось много тяжелых и острых инструментов, из которых мне удалось узнать молоток и пилу. Остальное для меня загадка. Сложно представить для чего их все используют.
Подходя к мастерской, слышу доносящиеся оттуда голоса. Тонкие деревянные стены мало что могут сдержать. Стучу несколько раз и сразу открываю дверь. Внутри сарая темно даже таким солнечным днем, в нем нет ни одного окна. Пространство освещается лишь лампочкой, висящей под высоким потолком. Деда Коля и Денис сидят вместе на лавочке за рабочим столом. За их спинами мне не разглядеть, чем они занимаются.
– Доставка печенья, – объявляю громко и прохожу дальше. Беседа прерывается и оба мастера поворачиваются ко мне.
– Ева? Ты свободна? – Денис поднимается и идет ко мне, чем немало меня удивляет. Он хромает, но гипс определенно исчез. Он обнимает меня, и, довольная, я забываю о его сломанной ноге.
– Меня же не в тюрьме держат, – говорю через смех.
– Да, но ты так долго была занята. Мне было ужасно скучно, – жалуется друг. – Ты видишь где я? – добавляет он шепотом. – Вот насколько мне было скучно.
– И все же время ты зря не терял. Теперь ты настоящий мальчик, – показываю свободной рукой на его ногу.
– Пару дней назад сняли, но свободно ходить еще не получается. Вообще ходить довольно сложно, как оказалось. Радуйся, что у тебя получается. Мое достижение – пара шагов, и я уже его показал, – его внимание притягивает тарелка в моих руках. – Ты пришла не одна?
– Награда для двуногих. Шоколадное от твоей бабушки, а вишневое от меня, держи, – избавляюсь от тарелки, и мы вместе с Денисом идем к столу. – Здравствуйте, дедушка Коля, мы так давно не виделись.
–
– Я жаловался всего пару раз, – говорит тот в свою защиту, пока жует вишневое печенье. На мой вопросительный взгляд он показывает палец вверх.
– Зато я жаловалась за двоих. И каждый раз в ответ слышала: «Тебе кот нужен или нет?» Легче от этого не становилось.
– Очень похоже на твою бабушку, – признает Денис и садится на скамейку. – Хочешь помочь нам раз пришла?
– Еще бы, а что именно вы делаете? – осматриваю стол, стягивая шоколадное печенье.
– Бабушка Дениса сказала, что ей нужны деревянные горшки для цветов. Видите ли хочет оформить сад еще красивее. Мне бы все равно пришлось делать, и я предложил Денису помочь.
– Ходить я еще не могу, а игры уже закончились. Как и твоя книжка. Садись, – он сдвигается в сторону, освобождая мне место на углу. Десять горшков, стоящих на столе, кажутся мне вполне готовыми, и я не понимаю, чем могу помочь.
– Осталось самое простое, Ева, – объясняет деда Коля. – Надо покрыть все горшки лаком, мы быстро закончим.
– Рисовать? С этим я справлюсь, – сажусь удобнее и пододвигаю к себе холст. Денис выделяет мне кисточку и делится банкой лака.
– Тщательно все промазывай, чтобы горшок долго продержался, – поучает он меня, словно стал мастером по горшкам. Совсем недавно он был мастером по котам.
– Когда твоя нога окончательно вылечится? – макаю кисть в лак и покрываю поверхность. Тщательно.
– Кто знает, я тренируюсь ходить по саду каждый день. Свой результат я уже тебе показал. Не уверен, что вспомню как бегать, – его голос становится слегка печальным.
– Неделю назад ты только прыгать мог, так что пара шагов и правда достижение, – успокаивает его дедушка. – Имей хоть немного терпения. Точно ребенок еще, хочешь все и сразу, – Денис переводит на меня многозначительный взгляд, заставляя рассмеяться.
– Чтобы сходить на прогулку бегать не надо. Думаю, мы скоро сможем сходить до озера, раз ты так стараешься. Если, конечно, я чего-то не натворю и меня не посадят под домашний арест. На этот раз по-настоящему.
– Тебе лучше вести себя образцово и делает все, что говорит твоя бабушка.
– Постараюсь, – на моем лице медленно появляется улыбка, – но обещать ничего не могу.
– На кону мой счастливый конец лета, так что постарайся уж, – грозно говорит Денис, тыча в меня кисточкой. – Кстати про твой домашний арест, как там его причина. Как Юла?
– У нее в жизни все прекрасно, делает то же что и все маленькие котят: спит, спит, потом ест, и снова спит. Хотя сегодня она даже смотрела со мной как печется печенье… – рассказываю все больше о Юле.
Плавно мы начинаем обсуждать как провели эти дни поодиночке. С кисточкой в руках и за разговорами с Денисом, по которому успела соскучиться, я провожу остаток дня. И лето снова становится счастливым.