Лето с капитаном Грантом
Шрифт:
— А я скучаю, — вздохнула Маринка. — Особенно по Юмке. Конечно, я понимаю, так нехорошо говорить, но просто я с родителями каждое лето расстаюсь, а с папой и того чаще — он все время в командировках. А с Юмкой еще ни разу.
— Юмка — это кто? — из вежливости спросил Борька, продолжая тереть котел.
— Собака, — ответила Маринка.
Борька немедленно отложил тряпку в сторону. Все жизнь, сколько он себя помнил, Борька мечтал завести собаку. Но родители… Нет, Борькин папа собак очень любит, но… «Центр города, четвертый этаж. Тут людям дышать нечем, не только собакам. И гулять негде — с поводка
Мама тоже очень любит собак. Когда они все семьей ездили в Ленинград и жили у маминой институтской подруги тети Иры, то она от тетиириного Кинга всю неделю просто не отходила. И он от нее. Мама его и гладила без конца, и куски со стола подбрасывала. Тетя Ира даже сердилась: «Ты мне испортишь собаку». Но в данном случае мама тоже против. «В однокомнатную квартиру собаку? — говорит она. — Спасибо, мне вполне хватает «крокодилов». На какого-нибудь шпица или карликового пуделя она, может быть, еще бы и позволила себя уговорить. Но ведь это несерьезно. Вот овчарка — дело другое.
— А какая у тебя собака? — спросил Борька Маринку.
— Эрдельтерьер. Знаешь? Шерсть — барашком, а морда — кирпичом.
Борька пренебрежительно махнул рукой. Действительно, барашек какой-то, а не собака. Конечно, эрдель — это чуть лучше, чем шпиц, но до овчарки ему далеко.
— В прошлом году эрдель чемпионат Москвы выиграл, — спокойно, хотя и чуть обиженно сказала Маринка. — Всех овчарок, между прочим, обошел. А наша Юмка — его младшая сестра. Вообще-то Юмка — это так, для домашних. А по паспорту она — Юмбра. Нам для родословной обязательно нужно было на «ю» имя выбрать. Буква редкая. Кроме Юли и Юлы ничего в голову не идет. А так уже ее сестер назвали. Тогда мы с мамой взяли словарь, открыли его на «ю» и начали читать вслух все подряд, пока не дошли до слова «юмбра». Означает оно «пятнышко на солнце».
Происхождение собачьего имени Борьку интересовало мало. А вот что эрдельтерьер чемпион Москвы — этого он не знал. Значит, тоже служебная собака, может быть надежным защитником.
— Мой папа Юмку полузащитником зовет, — засмеялась Маринка.
— Почему «полу»? — удивился Борька.
— Потому что врагов у нас нет, — объяснила Маринка. — И все люди для Юмки — друзья. Она всем радуется. Почтальон придет — к нему лизаться лезет. А энергии в ней — через край бьет. Играть может круглые сутки. Больше всего любит мячики. Дашь ей мяч, она его хвать в зубы и носится взад-вперед, как полузащитник от штрафной до штрафной.
Это сравнение сразу же напомнило Борьке о предстоящем футболе. И тут, как бы в подтверждение, с лагерной поляны донесся звук свистка — капитан Грант вызывал на поле желающих. А он заболтался, точнее — заслушался, и котел еще не готов.
Видимо, у Борьки на лице было написано все, что он думал по этому поводу.
— Давай иди, — сказала Маринка. — Я дочищу. Тут совсем немного осталось — и приду болеть.
— Спасибо. — Борька понимал, что за все, что Маринка сделала, одного сухого «спасибо» явно мало, тем более что «чуть- чуть» — это целый черный от копоти бок, но все слова словно разом вылетели у него
На поляне как будто только Борьку и ждали. В стороне от палаток были уже поставлены ворота — по две воткнутые палки. Матки-капитаны Борис Нестеров и Сашка-Таганский уже набрали себе команды. Только в команде Бориса было шесть человек, а у Сашки — пять. Так что Борька вовремя прибежал.
— А котел? — спросил Борис Нестеров.
— Лучше нового. — Борька ехидно улыбнулся ему в ответ.
— После игры проверю, — предупредил командир.
Ну что за человек!
Капитан Грант свистнул, и игра началась. За Борькину команду играл Витька. Борька сначала подумал, что это для них плохо — все-таки Витька в отряде самый маленький. Но на первой же минуте он лихо проскочил к чужим воротам, красиво прокинув мяч между ног у Дениса, и забил гол. Вот тебе и самый маленький.
Противник бросился отыгрываться, но все тот же Витька перехватил мяч, опять обыграл Дениса и по краю рванулся к воротам. Защитник побежал ему наперерез, а Борька остался один в центре. Витька тут же подал мяч в его сторону. Командир выскочил из ворот и решительно пошел на перехват. Борька с ходу пробил по пустым воротам. Точнее, хотел пробить. Но удар пришелся точно Борису по щиколотке. В самую косточку. Борис упал, схватился руками за ногу, подтянув колено под подбородок, и волчком покатился по земле.
Ох, как неудачно получилось! Ведь теперь все, и в первую очередь сам Борис, решат, что Борька специально его «подковал», отомстив таким образом за наряд и прочие придирки. А Борька, может, и сыграл опасно, но, честное слово, у него и в мыслях такого не было, чтобы Бориса «подковать».
Подбежал капитан Грант:
— За грубую игру… — Тут он вдруг посмотрел Борьке на ноги. — Та-ак, почему в ботинках?
Все одно к одному. Теперь уже точно посчитают, что Борька вышел играть в футбол не в кедах, а в туристских ботинках, чтобы подшибить Нестерова. А когда ему, спрашивается, было их переобувать? После перехода — за дровами, потом обед, потом котел чистил.
— Грант Александрович, он ненарочно! Я сам ногу подставил, а он в мяч играл.
Это Борис. Вот уж чего Борька никак не ожидал. Оказывается, не такой уж он формалист. Все-таки высказался в Борькину защиту. Хотя по-прежнему корчится на земле. Борька по себе знает, каким болезненным бывает удар в косточку.
— Командир, ты как?
Кажется, он за все время в первый раз произнес слово «командир» без иронии.
— До свадьбы заживет, — подбодрил Бориса капитан Грант.
— Главное, чтобы до завтра, — простонал тот. — Переход же…
Действительно, как он будет на маршруте?
Капитан Грант ограничился удалением Борьки с поля.
— Грубость умышленной не считаю, — сказал он. — Но, во-первых, в такой обуви все равно играть не положено, а главное, Борис выбыл из игры и заменить его некем. А игроков в командах должно быть поровну. По справедливости.
Капитан Грант вообще любит это слово — справедливость.
— Ты не огорчайся, Борька, — сказала Маринка.
«Интересно, — подумал Борька, — кого из нас двоих она имеет в виду? Может, обоих? Но тогда нужно было сказать: