Летопись Третьего мира. Ч.5 История Тоурен
Шрифт:
Он невнимательно слушал её, играя с тенью от высокой круглой люстры, уставленной дешевыми свечами с тяжелым запахом. Тень виляла в разные стороны, пренебрегая источником света, и меняла формы. То это была бесформенная клякса, то ровный круг, то звезда, то любая другая геометрическая фигура.
– Всё пошло не так, - вдумчивым голосом, какой его друзья слышали очень редко, проговорил Вильмут, стряхивая с кончиков пальцев тень и уставившись в одну точку на столе, - я искренне верил, что когда Ксардеры не станет, всё будет иначе, что мы увидим прекрасный
– Мир и правда изменился, - таким же возвышенно монотонным голосом ответил змей, - он…
– Все пошло не так. – Мит невесело усмехнулся и посмотрел другу в глаза. – Мы ожидали увидеть!..
– Мы ничего не ожидали увидеть. – Лин приобняла его, - мы не знали, что будет дальше. Но не знаю как вы, а я не рассчитывала на то, что мне придется возводить академию магии. Люди с силой вроде моей, нас теперь называют стихийными магами, это я еще могу понять. Но люди, владеющие магиями воды, огня, воздуха… и даже тверди! Это нечто за гранью моего понимания.
– А монахи? – Визы присела на край стола и влилась в разговор. – Последние четыре поколения монахов много слабее первого. Есть, безусловно, те, кто способен изучать техники высокой сложности, но их единицы.
Они с Лин, два родоначальника двух великих учений, посмотрели друг на друга и, кажется, без слов догадались, что обе объясняют эти события одинаковым образом.
Ричи, пусть и не имел учеников, но продолжал вести наблюдения, и когда тончайший слух уловил отрывки мыслей мага и монаха, он сказал за них:
– Духи погибших элементалей перерождаются в людях. Души погибших людей так же перерождаются в людях. Что-то нарушило круговорот энергии нашего с вами мира…
– Что-то? – Перебил его Вильмут. – Ричи, может ты не будешь таким тактичным и назовешь вещи своими именами? Мы все знаем, что именно не так: всё дело в башне и в том, что в ней произошло.
– Это был энергетический коллапс, - принялась успокаивать теряющего самообладание возлюбленного Лин, - эти феномены так просто не объяснить. И как бы там ни было, всё обернулось наилучшим образом.
– Учитель обманул нас! – Едва не закричал Вильмут, сжав руку в кулак и ударив им по столу.
– Он обещал избавить нас от Ксардеры, и он сделал это. – Своим голосом змей старался успокоить друга. – Он мог не знать о том, что нарушится круговорот…
– Он – и не знать? Не будь столь наивным! Существо его уровня не могло не знать о последствиях!
– Существо его уровня? – Вскинув бровь, с усмешкой в голосе переспросила монахиня. – Что это за формулировка?
– Что, хотите сказать, что никто из вас не пытался понять, что это за существо – Учитель? Почему Ричи не мог слышать его и почему Фузасу, с его-то необыкновенной силой, не мог?..
– Вильмут… - Попытался прервать его змей.
– Он принадлежит к высшему сословию сильных мира сего. Он не человек, не элементаль!.. – Мит принялся загибать пальцы, едва
Они болтали о чем-то пустом почти до рассвета, и когда пьяные постояльцы стали разбредаться по домам, таверну укутал приятный мягкий шорох повседневности. До такой рани здесь задерживались единицы, и уже начали приходить холостые работяги, чтобы подкрепиться перед тяжелым днем.
Лин напоила Вильмута до полуобморочного состояния и отвела его спать. Никто не хотел говорить об этом, и тем более, никто не мог понять, но друзья догадывались о той ноше, какую их всегда бывший чудным и слабым друг взвалил на свои плечи. Сможет ли он выдержать это бремя – покажет только время, но сейчас их обязанностью было помочь ему свыкнуться с той силой, какой никто из когда-либо живущих не владел.
Ричи и Визы остались наедине, сидя друг напротив друга и смотря в разные стороны.
Монахиня долго рассматривала царапины и пятна на старом столе. Ей хотелось думать о том, сколько людей побывало в этой таверне и какие у них судьбы. Ей, той, кто считает себя матерью-защитницей всего рода человеческого, полагается размышлять о подобном, но вскоре она пришла к мысли, что её куда больше заботит сидящий напротив неё последний из древних змеев, нежели судьбы мира.
Она открыла было рот, что бы сказать какую-то несвойственную ей глупость, но Ричи тот час перевел на неё взгляд. Змей практически не изменился за прошедшие почти триста лет, только чернота его волос стала уступать место медным прядям. Змей оставался таким же прекрасным, каким Визы запомнила его еще в детстве.
– Ты хочешь что-то сказать? – Спросил он, откинувшись на спинку лавки. – Можешь перестать вздыхать и наконец-то высказаться?
– Ричи, я… - Она испуганно посмотрела ему в глаза и увидела в них то, чего больше всего боялась.
Пока здесь были его друзья, Лин и Вильмут, они заменили ему семью, он был другим. Спокойным, может даже радостным, что не должно быть свойственно представителю его рода, но всё же он испытывал к ним теплые чувства и практически не обращал внимания на монахиню, быть может, даже, нарочито. Теперь они остались наедине, и Ричи смотрел только на неё, и в его взгляде не было тепла и любви. В нём было раздражение и может даже злость, те самые чувства, которые, надеялась Визы, смогут стереть годы.
– То, о чем говорил Вильмут, - она вдруг придумала удобный виток разговора, - о перерождении… духов в людях. За прошедшие сто пятьдесят лет я встречала порядка дёжины детей, которые слышали… чувствовали… Мне трудно описать, что с ними происходило, но их дар был сродни с тем, что был у отца. Они слышали духов, говорили с ними…
– Дюжины?
– Удивился змей. – Я не слышал ни об одном.
– Я не зря сказала, что это были дети. Самому старшему исполнилось тринадцать в день, когда он умер.