Летописец
Шрифт:
— Хм, дипломатия, мать ее так, — хмыкнул я. — Не обещаю, что мы с гнедым подружимся, но то что я попытаюсь это факт. Но только давай после завтрашнего боя, а то выходить на поединок с отбитой пятой точкой совершенно не хочется.
— Разумно, — согласился Аль-йорд. — Если ведун прав, то боги не позволят тебе погибнуть, а значит, с тебя снимут обвинения в колдовстве. Летом мы пойдем в поход, и если отношение ваннов к тебе улучшится, то я позову тебя с собой. Мы пока не решили, куда идти, но думаю, добыча будет знатной.
— Я обдумаю твое предложение, —
— Ты мудрый человек Мих-Кост'oнтис. Твоя задача на завтра: убрать из имени прозвище — колдун и оставить только берсерк. После победы я подарю тебе шкуру медведя. Это будет не тот зверь, которого ты убил, но когда его шкуру обработают, мы их обменяем, — заверил меня конунг.
— Тогда до завтра, — произнес я и направился к выходу.
За мной из комнаты вышла знахарка Мида, которая внимательно слушала слова конунга. В нашем диалоге она не участвовала, так как за посох держался только Аль-йорд, и Мида не понимала того, что говорил я. Но, вероятнее всего она догадывался о том, что я отвечал. Она положила руку на посох и спросила:
— Ты уверен в победе?
— Нет.
— Тогда зачем согласился на бой?
— А был выбор? — изобразил удивление я.
— Ты мог отказаться или потребовать поединков по очереди.
— Это не честно, я — верхом, они — пешком. А трое на одного хоть как-то компенсируют тот факт что я на коне, — пояснил я.
— Против тебя выйдут знаменитые братья иверги, — сказала Мида. — Они если и меньше Цуц-йорда, то ненамного. Они всегда действуют слаженно, так что могу сказать, что у тебя почти не будет возможности увидеть заходящее Светило.
— А что скажешь об обещании подарить гнедого?
— Ты уверен, что сможешь его укротить? — удивилась знахарка.
— Нет, я просто так спрашиваю, — пожал плечами я. — Обдумываю варианты.
— Завтра тебя убьют. Я уверена, что если ты попытаешься создать огненный шар, тебя утыкают стрелами, — сказала Мида. — Тебе надо бежать. Я знаю тайные тропы и выведу тебя в лес.
— Зачем?
— Если ты выйдешь против братьев, тебя убьют, — пояснила знахарка.
— Ты мне лучше вот что скажи, у этих братьев много родни?
— Иверги из воинственного рода. Их ярл был претендентом на кресло конунга, — пояснила Мида. — А почему ты спрашиваешь?
— Один знакомый моего знакомого повздорил с влиятельным родом и решил вырезать всех в племени, чтобы никто не стал мстить его близким. Под нож попали мужчины и отпрыски мужского пола, — рассказал я историю из одной рукописи. — Вот я и хочу узнать, многих ли придется резать?
— Ты так уверен в победе? — воскликнула знахарка.
— Знаешь Мида, я сказал эти слова конунгу, но теперь повторю: жизнь настолько непредсказуемая штука, что засыпая в постели, я не уверен, что увижу рассвет, так что нужно наслаждаться сегодня, пока есть такая возможность.
— Ты думаешь, что боги не дадут тебе погибнуть? —
— Есть такая фраза: на Бога надейся, а сам не плошай, — сказал я. — Завтра посмотрю на этих братьев, и там видно будет. Я вот что хотел спросить: зачем тебе пытаться меня спасти? Я для тебя никто. Не муж, не любовник, не родич. Просто новый знакомый. Пламенных чувств ко мне я в тебе не ощущаю, так что никак не могу понять, что движет тобой?
— Пламенных чувств? — с удивлением произнесла знахарка. — Ха-ха-ха! Лет сорок-пятьдесят назад я бы испытала к тебе желание и хотела бы от тебя сына или дочку. Но сейчас я стара и мне это давно не нужно. Ты можешь понять, что я тебе благодарна? Ты избавил ваннов от земляного дракона. Именно колдун победил монстра, а теперь конунг пытается лавировать между племенами, чтобы усидеть на кресле. Ради власти он готов пойти на предательство того, кто спас его от неминуемой смерти. Думаю, и сотни ваннов не хватило бы, чтобы победить дракона. А теперь вожди расслабились и не могут спать спокойно. Они знают что тот, чьи деяния затмили их подвиги в походах, продолжает жить. Для этого они и захотели тебя убить. Конунг бы рад тебя приютить, но Кор-иверг — вождь племени, не позволит настолько усилиться Аль-йорду. Он сам хочет стать конунгом.
— После победы над братьями, я вызову на поединок этого вождя, — выдал я очередной «перл» от неожиданно пробудившейся импульсивности.
Я совершенно не понимал, почему остаюсь спокойным? Если слава о слаженной тройке братьев правдива, то они меня прибьют до полудня и я не увижу закат. Я не вернусь домой в Москву и не смогу воспитывать внуков. Для меня все закончится. Финита ля комеди.
— Ты сумасшедший, — усмехнулась знахарка. — Самоуверенный болван, возомнивший себя непобедимым избранником богов.
— Мида, давай не будем говорить о будущем. Мне неинтересно, что обещал ваш ведун. Он хочет заполучить посох. Этот артефакт даст ему возможность влиять на решения правителей. Просто нужно знать, как им пользоваться. Лично я не знаю, но возможно ведун надеется разобраться в настройках. А знаешь что, давай-ка завтра перед поединком мы подарим эту палку вашему одноглазому…
— Зачем? — удивилась Мида.
— А просто так, — усмехнулся я. — Без камня-накопителя посох всего лишь обычная деревяшка с узорами, и если мне предстоит погибнуть в бою, то пусть никто не скажет, что я использовал магию.
— А куда ты денешь этот камень?
— Я подумаю об этом завтра, а сегодня мне нужна женщина, — заявил я.
— Свободные ванны не захотят отдавать дочерей колдуну, — осторожно начала объяснять ситуацию знахарка.
— Конунг обещал мне рабыню, — усмехнулся я. — Как думаешь, будет ли с моей стороны нахальством, если я воспользуюсь его щедростью сегодня? Подскажи, какую женщину взять, чтобы и работящей была и вполне симпатичной. А то я человек старый и разборчивый…
— Ха-ха-ха! И не забудь добавить — наглый! Как можно старуху просить подобрать себе женщину! Ты сам с таким делом справиться не можешь?