Летописи Дорна. Белый воин
Шрифт:
Как ни странно, огромный Асгрим никак не прореагировал на «пустоголового», казалось, он даже не заметил этих слов. Было видно, что Атли, будучи в два раза меньше своего товарища имел непререкаемый авторитет. Уже позднее Саша узнает, что Атли Молния является вторым помощником вальдмара «Гароны», и что посажен он специально именно рядом с чужаком, на всякий случай, чтобы присматривать за тем.
– Как это красные? Что совсем красные? – вопросы посыпались со всех сторон.
– Да, не знаю я, – стал отмахиваться Атли, – рассказал, что дед сказывал. Когда шум по поводу красных наездников затих, Молния спросил:
–
– Дело в том, что я о пустынях читал в книгах, да… – Саша запнулся, чуть было не сказав, что видел пустыню по телевизору.
– Но ни о каких всадниках, да притом ещё и красных, я собственно никогда не слышал.
– Хм, читал… книги… – задумчиво проговорил Атли. – Это, что свитки такие?
– Так ты что, рунные вязи разбираешь? – удивился рыжий и уважительно взглянул через плечо на чужака, словно впервые увидев того.
– Цыть! – прервал Атли поток вопросов готовый вырваться у Асгрима. – Мы так из-за тебя вирмы и не дождёмся! Продолжай, чужак!
Саша уже привыкший за это время к своему прозвищу, которое намертво закрепилось за ним, продолжил.
– Хорошо. Представьте пустыню. И представьте себе, что в эту пустыню попадает человек, и ему говорят: «Ты должен идти вперёд. Всё время, вперёд не отклоняясь ни на шаг. А чтобы ты не отвлекался на небесные ориентиры: солнце и звёзды, мы тебе завяжем глаза».
– Ну и какой смысл у этой вирмы? – не выдержав и, казалось, не замечая испепеляющего взгляда Атли, спросил рыжий здоровяк.
– А вот и вопрос. Куда придет этот человек, если будет идти постоянно только прямо, да и ещё с завязанными глазами? Асгрим громогласно рассмеялся.
– Вот, так вирма! Ты что же, чужак, нас за детей малых держишь! Конечно же, он будет идти всё время прямо, да придёт куда-нибудь. Может к селищу какому или городищу, – в отличие от своего соседа рыжий детина искренне веселился.
– Нет, – твёрдо ответил Саша.
– Как нет? – рыжая веснушчатая физиономия забавно вытянулась, искренне не понимая, почему его такой, казалось, безапелляционный ответ оказался вдруг неверным.
Жилистый Атли расхохотался, увидев рожу своего подопечного. Успокоившись, он произнёс:
– Вот так вирма! Впервые слышу такую! Мда, уел, чужак! Как есть, уел! Даже и не знаю, что ответить!
Загадка тут же пролетела по рядам воинов. Буквально через несколько мгновений на Сашу посыпался град всевозможных ответов, но все неверные.
Вдруг от самого ахтерштевня, стоящий за румпелем кормщик прокричал, и, несмотря на шум моря и скрип в весельных портах, его слова были хорошо слышны:
– Он придет на то же самое место, чужак! Саша удивленно посмотрел в сторону кормщика и громко крикнул в ответ:
– Ответ правильный!
– Правда, я не знаю почему. Я точно знаю, что человек пойдёт по кругу, только не знаю причины, – эти слова кормщика уже прилетели по рядам.
– Передайте Асвёру, что я готов поведать причину, но только с одним условием. Санины слова, будто по телефонным проводам полетели по рядам гребцов.
– Какое условие, чужак! – прокричал Асвёр, со своего места и его слышали все.
– Ты перестаёшь называть меня чужаком! – крикнул в ответ Саша.
Ряды гребцов дружно загудели. Представление нравилось им всё больше и больше.
– Чтобы я перестал называть тебя чужаком тебе не отделаться простой вирмой! – прокричал
– Надеюсь, на стенах Хирмальма мне предоставят такую возможность! – выкрикнул принц, встретившись глазами с Альди, у которого по прежнему находился его шеттир и лук со стрелами.
– Хороший ответ, чужак! – крикнул кормщик. – Я буду ждать!
Воины будто почувствовав, что в городе нуждаются в их клинках, ещё сильнее налегли на весла, бурно обсуждая услышанное.
– Вот тебе и вирма! – весело подмигнул Атли Унаю.
Серая Бровь показалась уже почти к закату. Гряда острых серых скал, перечеркнув берег, образовывала удобную большую бухту, закрывая её своими телами, справа и слева. Создавалось такое впечатление, что серые природные стены каким-то чудным образом выросли, повинуясь чьей-то невидимой руке. Они охватывали своими нерушимыми ладонями большой каменистый пляж, на котором расположилась по всей его длине созданная из камня и дерева пристань.
Корабли, похожие своими телами на «Гарону», разных размеров, словно рой диких пчел, облепили помосты, держащихся на широких мощных деревянных сваях. Порт кипел и бурлил. Будто гигантский организм, похожий на муравейник, где каждый был занят своим делом. Шум от разнообразных криков, ударов инструментов, перемешивался с шумом набегающих серых волн и криком вездесущих белых птиц, похожих на земных чаек.
«Гарона» уже была практически у пристани. У принца разбегались глаза. Долгое время не видевший такого скопления людей, он не мог нормально сконцентрировать своё внимание на чем-то одном. Вот группка из пяти или шести человек с топорами и какими-то инструментами торопиться вдоль причалов, не обращая внимания на новоприбывших. Немного левее швартуется другой барркан, явно уступающий в размерах «Гароне». На нём бегают и суетятся люди, бросая на пристань канаты, затягивают длинные вёсла и готовятся к разгрузке. Немного вдалеке, больше вглубь берега, расположена линия разнообразных по величине одноэтажных строений из труб, из которых тянутся сизые струйки дымов. Вон по своеобразному променаду, вымощенному из деревянных брёвен, идут женщины с корзинами, полными рыбы, и, кажется, каких-то моллюсков. Юноша вертел головой, наблюдая за разнообразием портовой жизни. Его сердце учащенно забилось, оказавшись снова в лоне цивилизации. Пусть эта цивилизация очень сильно отличается от той, в которой он вырос, но всё же его радости не было предела!
Тем временем, по пристани, к швартующейся «Гароне», приближалась группа людей, перед которыми все почтительно расступались. Да и увидев эту странную процессию из нескольких человек, все прекращали свои занятия. Оглохший от портовых звуков и шумов, Саша смотрел, как, ловко перемахнув через борт их корабля, на мостки пристани приземлилась раскрасневшаяся Аная. Её по кошачьи гибкое девичье тело молниеносно метнулось в сторону широкоплечего кряжистого седоволосого мужчины идущего во главе группы воинов. Ещё мгновение и девушка, как маленький ребёнок повисла на широкой груди этого похожего на обломок скалы человека. Было видно, как вздрагивают плечи Анаи от рыданий, как седовласый мужчина нежно обнял девушку, и как он целует её голову и что-то шепчет ей на ухо.