Летописи вечной войны
Шрифт:
Художник снова повернулся к городу, начиная делать наброски.
– С высоты все кажется таким игрушечным, правда? – спросил он, не оборачиваясь. – Здания как модели, люди как муравьи. Даже забываешь о том, что они – люди.
– Как можно забыть? – машинально спросил Амзес. Для него это и впрямь было невозможно: кипящая аура миллионов сознаний по-прежнему маячила на границе восприятия.
– Глядя с высоты, легко забыть об обычной жизни, – Круорис бросил через плечо светлую улыбку. – Проблема многих владык, не правда ли? Такие люди чувствуют себя
– Верное замечание, – с некоторым удивлением кивнул Амзес. Для ряда Легионов это было истинно верно. Но не для Тысячи – космодесантники Пятнадцатого всегда тесно и плотно общались с народом Просперо. – Однако мудрый владыка знает, чем живет его народ.
– Однако не так часто чувствует боль и смерть сам, – заметил Круорис. – Для большинства повелителей она становится неприятным сюрпризом.
Амзес с внезапным подозрением вгляделся в чужую ауру. Он умел находить метки, которые истовая вера Несущих Слово оставляла на них и их слугах, даже когда они сами того не сознавали.
Но нет, знаки отсутствовали. Круорис был чист от влияния Хаоса. Несмотря на то, что затронутая им тема дергала определенные струны в душе космодесантника.
– Простите, я, кажется, излишне мрачен, – Круорис иначе истолковал молчание собеседника. – Мне относительно недавно приходилось общаться со слишком много мнящими о себе высокородными господами. С тех пор предпочитаю одиночество.
– Будьте осторожны, – посоветовал Амзес. – Аристократы способны причинить много вреда человеку искусства, если того не защищает мощный род или своя уважаемая семья.
Пожалуй, это можно было применить и к самой Тысяче Сынов. Один из высших иерархов Империума с благословления другого сжег их мир – и защитить было некому.
– У меня есть обширная семья, но она далеко, – вздохнул Круорис, сделал еще несколько штрихов и закрыл блокнот. – Вот и все. Уступаю вам место, Квинт. Может, мы еще увидимся.
– Художник и архитектор? – улыбнулся Амзес. – Почему бы и нет?
Круорис кивнул в ответ и прошел к двери. Космодесантник покачал головой: занятный человек, и явно смелый, раз так открыто беседует с незнакомцем. Может, для Империума еще есть надежда.
Но он пришел сюда совершенно не для того, чтобы говорить об искусствах или политике. Надо было начинать поиск.
Чародей опустился на колени, ментальным усилием защелкнул замок на двери – никто не должен помешать. Несколько минут он потратил, готовя разум и вознося его к высшим уровням Исчислений – предстоящая задача была сложной даже для мастера чародейства и Атенейца. Для многих – так и вовсе непосильная. Но когда это слово «невозможно» останавливало Тысячу Сынов и человечество в целом?
Амзес глубоко вздохнул и раскрыл свое сознание.
Мириады огоньков вспыхнули перед оком его разума, как если бы он оказался на небе, полном звезд. Миллионы сознаний возникли в восприятии Атенейца, едва не затопив его потоком мыслей и эмоций. Стиснув зубы, он возвел в своем разуме несокрушимые
Сперва он отсек общий фон, кипящий котел повседневных мыслей; они не исчезли, но превратились в шепоты на грани восприятия, неспособные отвлечь или помешать поиску. Потом начал тщательно отбирать ярко сияющие участки в ментальном фоне города.
Десять разумов, свитых воедино серебряно-золотыми нитями, схожие как колонны одного дворца, устремляющиеся ввысь. Спокойные, но обращенные в небеса и старающиеся дотянуться до звезд.
Астропатический хор Обвентуса Прайм. Хорошо скоординированы, надо отметить, слаженность, способная удивить даже его.
Извивающееся гнездо змей, раскрашенных в четыре цвета, дергающихся и источающих яд. Тянутся во все стороны, пытаются запустить зубы в тех, кто подойдет близко.
Некий культ, судя по всему. Амзеса это нисколько не удивляло: попробуйте найти в Империуме хоть один мир-улей, где всякие культы не расцветали бы пышным цветом. Конечно, вряд ли кто согласится, что церкви Императора можно считать такими же гнездами культов… Но тут надо быть осторожным. Культ, посвященный всем Четверым разом, может послужить опорой Несущим Слово, действовать придется быстро.
Мелкие тревожные огоньки, вспыхивающие и тут же скрывающиеся под темной пеленой. Горят по-разному, но во всех ощущаются сила, отчаяние и страх перед вероятным будущим.
Несанкционированные псайкеры. Еще бы они не боялись – их дар уже пробудился, они им овладели и вполне вероятно, что власти предпочтут просто убить их, а не возиться с передачей на Черные Корабли.
Мягко мерцающее сияние, смешивающее воедино два древних следа – мощный разум в багрово-синих тонах и второй, более свободный, бело-золотой. Его укрывает холодный блеск и ледяной покров…
Вот оно! Именно такое ощущение, которое он искал! Именно таким смешением сил для его разума должна ощущаться «Aegida Mentis», созданная астропатом и сокрытая воином Тысячи Сынов. Амзес удовлетворенно улыбнулся, поднимаясь с места; миг спустя он вызвал на дисплей шлема план переплетенных улиц.
Примерный план улья он добыл еще до того, как «Джехути» отправился сюда. Сейчас, сверяясь с ним, чародей попытался поставить себя на место давно погибшего брата, представить, где бы Квадир разместил тайник, и соотнести свои догадки с ощущением книги в городе. Тоже трудная задача – но воины Тысячи Сынов хорошо знали друг друга.
Сощурившись, Амзес глянул на город, накладывая сетку плана поверх него. Нет, вот сюда бы Квадир точно ничего не поместил, это место было изначально предназначено для административных зданий. И сюда тоже, эту область твердо и уверенно взяли себе механикумы, которые могли отыскать тайник.
А вот эти места… Амзес задумался. По идее, Квадир прятал так, чтобы найти самому, или же позволить братьям сделать то же самое. И, учитывая его образ мышления – почти наверняка он устроил схрон именно здесь.