Летучий корабль
Шрифт:
– Иди домой, и никому ни слова, ясно?
– Разумеется, чай, не дурак на службе у государя.
– Смотри у меня, а то всяких разных пустомелей на оленях увозят в те края, где десять месяцев зима – остальное лето.
– Как не понять.
Покинул палаты верный слуга, а Демьян призадумался, подпёр щёку рукой и сопит, то ли почивает, то ли думу думает. Семья ожидает, чай в чашки подливает. Царица крючком вяжет скатёрку, а Елисей из платка птичку крутит.
Повелел царь призвать первого мудреца боярина Наума,
– Иди сюда, дурачок!
– Не вели казнить, вели миловать, да шубу подарить с лаптями.
– Не ехидствуй, заноза, подскажи, что делать-то нам с Елисеем?
– Разок он уже прыгал выше горы, в луну из лука стрелял, да дубок вырывал, пускай повторит. Повторение – мать учения. А-то только меня в тереме кличете смешилой и шутилой.
– Да, видно, выбора нет, придётся послушать несуразного скомороха.
На том и порешил царь. Елисей на уговоры согласился, и утром они выехали в сторону птичника. По требованию свиты привёл птичник девицу в серой рубахе, всю в пуху и перьях.
Поклонилась она царю, а Демьян и говорит:
– Девица Божена, не к кому нам сватов посылать, не ведаем твоих отца и мать, потому, по царскому велению, объявляем указ, хотим тебя, девицу без рода и племени, взять в жёны нашему единственному сыну Елисею. Но при одном условии, если наш сын пройдёт три испытания и, хотя бы одно из них выполнит. Вот какие: первое – перескочить через гору, второе – угодить стрелой в луну, третье, и последнее – голыми руками свалить столетний дуб.
– Я готов к испытаниям! – подтвердил Елисей, робко глядя на девушку.
Царь тогда продолжил:
– Если удастся исполнить задание, то тогда и определится твоя счастливая доля – поведёшь нашу птичью прислужницу под венец. Ну, а если дашь маху, то пойдем тебе выискивать новую невесту, не может быть, чтобы на Божене свет клином сошёлся. А потом, перед нами точно она? Из-за пуха не могу рассмотреть невестку. Умойте её!
Старший птичник с испугу попасть в царскую немилость, окатил птичницу из ведра водой. Расплакалась Божена и сквозь горькие слезы молвит:
– Ваше царское величество, а меня-то хоть кто-то спросил? Или, может, силком потащите под венец?
– Силком-то даже корову не оженишь. Так говори, прямо перед всем честным народом – люб тебе Елисей, али не люб?
Наморщила лоб Божена, отряхнулась от воды и пуха и говорит:
– А вот пусть попробует выполнить богатырские задания, а то перед моей сестрой наверняка как павлин хвостом вертел.
– Сестрой?! Так ты Божена, сестра Красавы-Красы Золотой косы? – спросил царевич.
Не сразу отозвалась девица, поняла, что невольно обмолвилась:
– Да, я царского рода, мой батюшка царь Януш. Я удрала из дома, чтобы более не видеть своими глазами казней женихов моей сестрицы.
Дальше
– Я согласна стать твоей женой! А про эти испытания, царевич Елисей, позабудь, а то ещё вновь изувечишься, и так после Дивно Града еле с головой на плечах остался.
Но упрямый царевич, словно ошалев от счастья, вскочил на доброго коня, разогнался и Огонёк махнул прямо к белым облакам. Высоко-высоко в небо взвился конь со своим седоком, и вот они уже благополучно миновали вершину горы, что поболее будет, чем в саду у Красавы.
Следом Елисей взял в крепкие руки свой испытанный лук, и что было силушки натянул тетиву и пустил серебряную стрелу прямо на луну. Со свистом унеслась в лазоревые дали пернатая и угодила прямо в ночное светило, в серебряную сестрицу самого Ясного Солнышка.
Далее указал перстом царь-батюшка на дуб в три обхвата и по-свойски промолвил на ухо наследнику:
– Быть может, откажешься, сынок? Она и так согласна, прибереги силушку-то богатырскую, ещё пригодится. – Не останавливай меня, любезный батюшка! Эх, была – не была!
И упёрся Елисей руками в ствол, а ногами в землю и со всей своей силушки налёг на дерево. Затрещал дуб, склонился, ещё чуть-чуть нажал царевич, и рухнул великан оземь, словно подкошенный.
Царица тут подала сыну вышитый платок и золотое кольцо:
– Иди, сынок, вручай невесте.
Но тут царь с лукавой улыбкой оглядел свою свиту и говорит:
– Царевича Елисея мы проверили, а вот как нам испытать невесту, чтобы разобраться, царская дочь она или нет?
Загалдели бояре, мол, надобно, для порядка и соблюдения традиций.
– Я готова, – отвечает Божена.
– Я думаю, батюшка ваш, король Януш, брал вас на охоту или конные прогулки?
– С самого малолетства. Он всегда грезил о сыне-наследнике, но как назло, родились девочки, потому мы обучены всему, даже управляться с саблей, а не то что с конём.
– Так тому и быть! – приказал Демьян. – Подать сюда резвого Огонька!
К замарашке слуги подвели коня. Дух птичницы насторожил лошадь, и он с опаской покосился на девушку, принявшей поводья. Когда Божена очутилась в седле, Огонек от волнения захрапел и попробовал скинуть дерзкую незнакомку, но вскоре понял, что его затея бесполезна.
– Дайте мне саблю! – скомандовала девица.
Елисей вручил Божене тяжелый клинок. Она пустила коня вперёд шагом, потом Огонёк нехотя согласился и побежал рысью, всё время убыстряя аллюр, но вскоре почувствовав в седле серьезного всадника, подчинился его воле и перешёл на галоп. Птичница развернула коня и пустилась обратно, вытянув вперед руку с саблей, скача мимо короля и остолбеневшей от её выучки свиты, она легко острием клинка поддела с головы Демьяна корону, и конечно, вернула, без труда спрыгнув с Огонька на землю.