Летучий самозванец
Шрифт:
— Что вы ему колете? — прошептала я.
— Преднизолон, — ответила диетолог. — Эй, ты как? Не спи!
Игорь приоткрыл глаза и захрипел.
— Сейчас, сейчас, помогу — пообещала Алина. — Вилка, у тебя есть шариковая ручка? Знаешь, бывают такие прозрачные пластиковые трубочки, из них вытаскивается стержень.
— Зачем тебе? — поразилась я.
— Неси скорей, — приказала Бортникова. — Еще прихвати водку из столовой. Живее.
Я снова развила сумасшедшую скорость и принесла требуемое. Алина держала Игоря
— Ты ел сегодня чтонибудь необычное?
— Нет.
— Может, полакомился никогда ранее не пробованной конфетой?
— Нет.
— Побрызгался чужим одеколоном?
— Нет. Я… я… я…
— Что? Говори скорей, от твоих слов зависят мои дальнейшие действия!
Игорь с трудом разлепил губы:
— Таблетку. Красную! Съел!
— Где ты ее взял?
— В коробке. Железной. В каюте. Утром! Рано! Все спали!
— Ты залез в спальню к Василию Олеговичу, чтобы взять «омолодитель»! — осенило меня.
— Да.
— Зачем? — возмутилась я.
— Я слышал. Говорили: кто съест, будет жить вечно. Я тоже хочу, — признался дурень.
Алина положила парню руку на лоб:
— Не нервничай. Никто тебя ругать не станет. Ты проглотил пилюлю. Когда?
— Почистил картошку. Убрал. Отдохнул. Съел.
— Давно это случилось? — нахмурилась врач.
— Не помню.
— Попытайся.
— Десять минут. Пять. Хотел ночью. Испугался. Хочу и страшно! Думал! Думал! Съел.
Игорь закрыл глаза.
— Не спи, — велела Алина, — нельзя, держись.
— Сколько пилюль было в коробке, когда ты ее открыл? — спросила я.
— Две, — выдавил из себя Игорь и начал синеть.
Бортникова скинула жакет и вытащила из сумки тонкий стальной нож.
— Вилка! Освободи ручку от стержня, облей ее водкой, дай мне скальпель. На счет три подашь мне прозрачную трубочку. Ну.
Ничего не понимая, я выполнила ее приказ. Алина перекрестилась:
— Господи, помоги, делала это всего один раз в жизни. Ну, спаси и помилуй. Раз!
Скальпель вонзился в горло Игоря, потекла кровь.
— Два, три, — скомандовала доктор.
По непонятной причине я сохранила живость реакции и моментально вложила в руку Алины прозрачную трубочку от ручки. Алина воткнула ее в рану на горле Игоря и выдохнула:
— Фу! Получилось!
Глава 34
— Что ты сделала? — стараясь не упасть в обморок, просипела я.
Алина рухнула на табуретку.
— Трахеотомию в полевых условиях. На приятие решения были считаные минуты. Надеюсь, я права. У мальчика отек гортани, еще немного, и он бы задохнулся. Сейчас воздух поступает через трубку. Парня необходимо срочно отправить в больницу. Я провела вмешательство без должной обработки операционного поля, в антисанитарных условиях. Водка лучше, чем ничего, но от нее не так уж много толка. Иди в гостиную,
— Ты спасла ему жизнь, — прошептала я.
— Давай без патетики, — отмахнулась Алина. — И не делай скоропалительных выводов, все еще может закончиться плохо.
Я побежала к Юре и по дороге наткнулась на… Ивана Васильевича, который невозмутимо шагал по коридору. Никогда и никому в жизни я так не радовалась.
— Вы вернулись! Скорее помогите вызвать сюда врачей, а еще лучше заводите мотор и спешно рулите к населенному пункту с больницей!
Капитан скосил глаза к носу.
— Рация сломалась. А где ваш женщинадоктор? Меня укусила какаято дрянь, руку раздувает!
— Какое счастье! — сказала я. — Желаю той дряни долгих лет жизни! Юра! Юра! Капитан вернулся!
На мой вопль примчался Шумаков.
— Посиди с Катей в ее каюте, — походя велел он мне.
Я быстро рассказала Юре про беду с Игорем и пошла к Самойловой.
Она сидела в кресле с книгой в руках.
— Можно, я побуду с вами? — спросила я.
Самойлова кивнула и уставилась на меня. Я тупо смотрела на нее. Проведя в подобной позе минут пять, Екатерина потрясла головой и швырнула том на пол.
— Можешь уходить, я в порядке.
— Представляю, как вам тяжело, — выпалила я. — Внезапно потерять мужа!..
Катя засмеялась:
— Да уж! Освободилась!
— Вы не любили Василия Олеговича?
— Обожала! — с вызовом выкрикнула Самойлова. — Много лет счастливого брака! Он замечательный человек! Добрый! Детей очень любил.
— Я поговорила со Светой и думаю, что любовь Василия Олеговича к девочкам была весьма специфической, — не вытерпела я.
Екатерина вздрогнула:
— Что?
— Светлана утверждает, что ваш приют — клубничная грядка для Василия Олеговича. Самойлов увлекался одной девочкой ненадолго, максимум на полгода, а потом находил себе новую фаворитку. Тех, кто был с ним мил, ждало хорошее будущее. Василий Олегович имел деньги, связи, возможности. Галину Степанову пристроил в театральное училище. Но некоторые девочки, к примеру Лиза Суханова, влюблялись в богатого папеньку, и…
— Ох, стерва, — покачала головой Катя. — Я говорю о Свете. Виола, вы комунибудь рассказывали о беседе с Глаголевой?
— Конечно, — разочаровала я новоиспеченную вдову. — Юрий в курсе.
— Что хотите за молчание? — быстро осведомилась Катя.
— Навряд ли у вас получится скрыть столь вопиющие факты, — покачала я головой. — Шумаков взяток не берет, мне рта вы не заткнете. На вашей совести две убитые девочки: Лиза и Ирина.
— Ты ничего не знаешь! — горько сказала Катя.
— Хватит и того, что мне Светлана сообщила, — парировала я. — Отлично понимаю, как обстояло дело: Василий Олегович потерял самообладание, обнаружив в постели вместо Ирочки Лизу, и задушил девочку подушкой.