Летящая против ветра
Шрифт:
Фыркнув, поднялась и пересела в сторону. Положила руки на колени и ушла в себя… Последнее, что слышала, было его недовольное: «Хм-м…»
На следующий день с утра Бредли устроил нам ударную разминку. Интересно, что лорд Йарби тоже пожелал присоединиться. Закончив, перекусили и пустились в путь.
Трактир я опознала. Мы даже спешились и зашли внутрь, якобы прикупить припасов. Меня под личиной трактирщик не признал, а вот я его вспомнила сразу. И затряслась — пережитый испуг накатил волной. Лорд Росс, чья рука
— Пожалуй, еду мы купим в другом месте, — и развернул меня к дверям.
Уже когда тронулись дальше, директор спросил меня:
— Поняла, почему я не стал сам вершить суд?
— У вас полномочий нет, — кивнула я. — И, кроме того, у трактирщика были сообщники. Чтобы их всех найти, нужен маг-менталист или дракон. И еще нас время поджимает…
— Молодец, верно. А теперь подумай, что тебе нужно купить в Рианге.
Мне? Ну, носков еще пары две про запас не помешают… А так вроде всего хватает.
— Два хороших метательных кинжала, легкий лук и короткий меч, — отозвался вместо меня Бредли.
М-да…
— Лейтенант прав, оружие нужно, — усмехнулся директор. — Резерв у тебя пока такой, что хватит только кошкой пол вымыть. А как кончится — что делать станешь?
Упс. Я не думала… А выходит, магия для меня сейчас — вроде моих одноразовых штанов. Те от одного парня — надежная защита. А от двоих уже и нет. И тут тоже: трех-четырех нападающих я точно могу вывести из строя, заморозив. Но если их будет дюжина?
Вечером мы въехали в Рианг. Росс уверенно сворачивал на перекрестках, — похоже, директор бывал тут раньше неоднократно. Я вертела головой, рассматривая дома, прохожих, наряды девушек, стоящие по летнему времени прямо на улицах прилавки с товарами, яркие вывески… Жаль, что нельзя здесь задержаться.
В трактире нам дали две смежные комнаты. Я затопталась на пороге. Лорд Йарби поманил меня пальцем и отвел в сторону:
— Тим, я понимаю твоё смущение, но смотри на всё проще. Для меня и Бредли ты пока просто ребенок. Юный герцог тебя не тронет, сама знаешь. Так что мы постараемся быть посдержаннее, а ты, если что-то нужно, говори, не стесняйся. А сейчас спокойно иди в дальнюю комнату вместе с Аскани.
Заглянула в дверь, покосилась на стоящую в центре здоровенную кровать. Ага, сбылась мечта идиота! Ну, посплю одетой, не впервой.
Половину следующего дня мы потратили на экипировку — бродили по оружейным рядам громадного рынка, пока у меня ноги заплетаться не стали. Не знаю, откуда у лорда Росса были на все это деньги, — моих бы на такие роскошества, как это оружие, точно не хватило. А на следующий день поднялись в пять утра, перекусили остатками вчерашнего ужина, хлебнули горячей тайры и двинулись к южным воротам. По словам Росса, через два дня нам предстояло повернуть на восток. В трактирах решили больше не останавливаться. И хорошо… Потому что вчера, ложась в постель, Ас снял-таки
Беспокойно, неудобно, стыдно. Не хочу.
Мы переименовали лошадей. Началось с рыжей. Выяснилось, что произнести с серьезным лицом, не запнувшись, «Сними торбу с виселицы!», не может даже директор, уж больно по-дурацки это звучало. В итоге кобыла получила более благозвучное на наш взгляд имя — Вешалка. Лапоть и Ботинок стали зваться, соответственно, Потя и Ботя. Моя лошадка, напоминавшая именем об уехавшей до осени подруге, так и осталась Бри. Пусть будет! Каждый раз, как говоришь, на сердце теплеет.
Аскани ходил с сумрачным видом. Я с вопросами не лезла и на объяснения не нарывалась. Захочет, скажет сам. Как в воду глядела — на второй день, оглянувшись на едущих позади беседующих Росса и лейтенанта Борина, Ас затеял ментальный разговор.
«Тим, слышишь?»
«Да, конечно. Легко», — чуть улыбнулась я.
«Ты снова меня отталкиваешь. Я совсем тебе не мил?»
Блин. Мил — не мил… Да мне никто не мил, говорила миллион раз!
«Почему?» — как хорошо, что мыслей не видно… Пусть скажет, а я подумаю, как высказать, не слишком обидев, то, что чувствую.
«Ты не взяла с собой ни одной вещи из тех, что тебе сшили. Даже плащ надела старый. Ты сторонишься меня на привалах и никогда сама не зовешь. Когда я тебя обнимаю, ты норовишь как можно быстрее найти повод встать… и потом не возвращаешься, выбираешь другое место».
Правда, что ли? Ой, в самом деле… Ведь я даже сорочки и плащ в последний момент отложила в сторону. И даже от сапожек отказалась. А вчера сама выбрала и купила не такие удобные и красивые, тяжеловатые ботинки на шнуровке выше лодыжки. И заплатила за них из своего кошелька. Причем даже не задумалась, почему так поступила.
«Ас, ты заставляешь меня раз за разом делать то, что я не хочу. Мне становится плохо и тесно, как зажатой в кулаке птице. Понимаешь? Мне нехорошо от того, что ты направо и налево называешь меня невестой, — ты же знаешь, что замуж я ни за тебя, ни за кого другого не пойду. А тут выходит, что я уже слово дала, обещанием связана. И свободы, к которой я стремлюсь, снова нет. И я не могу спать спокойно, когда ты прижимаешься к моей спине и обнимаешь».
«Почему не можешь? Тебе противно?»
«Нет».
«А как?»
«Беспокойно».
«Беспокойно?» — Странно, судя по тону, настроение после моей отповеди у него скорее поднялось, чем наоборот.
«Ты очень горячий. И не клади руки мне на грудь, нет её там!» — хихикнула я.
«Понял, так прижиматься не буду. Но позволь спать рядом, ладно?»
Вздохнула.
Не герцог, а банный лист. Вот сохнет по нему целая школа, а он выбрал себе ни кожи ни рожи меня и обхаживает. Правильно говорят, что у аристократов вкусы странные. Тин рассказывала, что они даже специально сыр с плесенью едят!