Лев (в сокращении)
Шрифт:
Я ждал, когда Уолш перейдет к вопросу о том, кто стоит за спиной Асада Халила, и о возможности крупной диверсии. Но, похоже, этого в повестке дня не было. Быть может, позже.
— Хочу, чтобы вы все это посмотрели, — сказал Уолш, взял пульт дистанционного управления и включил телевизор.
И вот мы смотрим на группу придурков, выпрыгивающих из самолета. Первая сцена явно была снята парашютистом, находившимся в свободном падении, так что, сами понимаете, изображение было несколько дерганым. По-моему, я разглядел Крейга, он махал руками и ногами, как раненая утка.
— Вы
— Да, нам с Кейт очень нравится, — ответил я. — Вам стоит попробовать. А я упакую вам парашют.
Уолш перемотал запись. Теперь съемка велась с земли через телеобъектив, и я ясно видел Кейт в свободном падении вместе с прицепившимся к ней Халилом. Потом я увидел себя, я подлетел к ним, затем открылся парашют Кейт, затем мой.
Уолш поставил картинку на паузу и сказал:
— Вы не обязаны на это смотреть.
Я не ответил, и он поставил запись на замедленное воспроизведение. Уолш попросил меня давать комментарии, но я сказал:
— Я дам их в рапорте.
Даже через телеобъектив людям на земле, а также в этой комнате было непонятно, что именно произошло, но понятно, что ничего хорошего. Однако я уловил момент, когда Халил перерезал горло Кейт, и привлек к нему внимание остальных.
Затем мы увидели, как Халил перешел в свободное падение, как раскрылся его парашют и он полетел к лесу. Теперь Халил был вне кадра, и оператор сосредоточился на том, как я подлетаю к Кейт. Вот наши парашюты столкнулись, сложились, кто-то на земле закричал.
Следующее, что можно было разглядеть, — как улетает прочь отстегнутый мной скомканный парашют, следом за ним парашют Кейт. И вот мы снова в свободном падении. На взгляд непосвященного, мы с Кейт летели навстречу неминуемой смерти.
— Что, черт побери, происходит? — спросил меня Пареси.
— Я должен был избавиться от главных парашютов, чтобы быстрее спуститься на землю, иначе она истекла бы кровью. Откроются запасные парашюты.
— Господи… — пробормотал Пареси.
Кейт и я падали, казалось, очень долго, прежде чем запасной парашют Кейт раскрылся, а следом за ним и мой. Кейт приземлилась первой, и оператор, должно быть, прекратил съемку прежде, чем земли коснулся я, поскольку в следующей сцене уже началась гонка машин «скорой помощи» к месту нашего приземления. Уолш выключил телевизор.
Мы несколько секунд помолчали, и Уолш сказал:
— Вы отлично справились.
Пареси пробормотал себе под нос:
— Не могу поверить, что этот козел сделал это.
— Давайте прервемся на пятнадцать минут, — предложил Уолш.
Я вышел из комнаты. Сердце тяжело колотилось в груди.
«Ублюдок. Высокомерный ублюдок. У тебя был шанс убить меня, урод. Он у тебя был, и ты его продул. Расплата близка».
Я сидел за своим столом и смотрел в пространство, заполненное кабинками с низкими стенами. Был час обеда, и в стране Фэбээрии было тихо и пусто, не то что в помещении ПУН — в любой день и час. Появился капитан Пареси, сел в кресло у моего стола и спросил:
— Как дела?
— Прекрасно.
— Я думаю, ты перенес посттравматический стресс. — Видимо,
Я не был уверен, что мне нужны советы насчет супружества от человека, женатого уже в третий раз.
— Я хочу взять дело Халила, — сменил он тему.
Я отпер шкафчик с выдвижными ящиками, стоявший возле моего стола. В нижнем ящике лежала папка, озаглавленная «Программа помощи исламской общине». Я вытащил ее и подал Пареси. Он открыл ее, полистал страницы и задал мне несколько вопросов. Я рассказал о работе команды охотников на львов за последние три года и поделился ее результатами:
— Его отец, капитан Карим Халил, был большой шишкой в правительстве Каддафи. Капитан Халил был убит в Париже, предположительно израильскими агентами, и это сделало его мучеником ислама. На самом деле убить его приказал сам Каддафи.
— Почему?
— ЦРУ утверждает, Каддафи состоял в связи с миссис Халил.
— Без дураков?
— Тут все сложно, но ЦРУ пыталось с помощью этой информации подтолкнуть Асада Халила к тому, чтобы он убил Каддафи.
Пареси обдумал это, но воздержался от комментариев.
— Прежде чем Карим Халил сменил местожительство на рай, — продолжал я, — он со своей семьей жил в бывшем итальянском военном городке в Триполи, который называется Эль-Азизия, там же находился дом Каддафи. В ночь на 15 апреля 1986 года четыре бомбардировщика американских ВВС бомбили этот городок, в числе убитых оказались приемная дочь Каддафи и, как я вам уже говорил, вся семья Асада Халила — мать, две сестры и два брата.
— Как же выжил этот ублюдок?
— Не знаю. Халил сказал бы, что Бог сберег его ради мести.
— Так, Чип Уиггинс был последним из тех восьми пилотов.
— Да, — ответил я.
— Так, а значит, ему пора возвращаться домой.
— Ну, это я бы так сделал, вы бы так сделали. Но он — раз он все равно в городе, почему бы не убить еще несколько человек на прощание?
— Его, должно быть, съедает изнутри настоящая ненависть, — заметил капитан Пареси.
Мы поговорили о том, где бы мог прятаться Халил. Я сказал:
— Как мы понимаем, Халил получает хорошее финансирование и пользуется мощной поддержкой здесь, в Нью-Йорке. Кто бы ни были эти люди, у них должно быть несколько безопасных убежищ — квартир, арендованных от имени «Икс корпорейшн» для приезжающих коллег. Мы знаем о трех зданиях на Манхэттене, сдающих такие квартиры. Надо установить круглосуточное наблюдение за ними.
— Сделаем.
— Но я думаю, что у его спонсоров есть и незасвеченное место.
Пареси обдумал все это и резюмировал:
— Будет нелегко найти этого парня обычным способом.
— Может быть, стоит теперь подумать, что еще сделает тут Халил, чтобы расплатиться со своими спонсорами.
Несколько секунд он не отвечал, потом сказал:
— Это будет чисто умозрительная дискуссия. У нас нет информации о подобной возможности.
По-видимому, капитан Пареси не хотел развивать тему, которую сам же и поднял. По крайней мере, со мной.