Левиафан
Шрифт:
Глава 9
Виват Россия!
После аудиенции с послом Императрица, посоветовавшись со светлейшим, решила провести заседание Совета при высочайшем дворе. Созданный по ее указу в 1768 году, этот орган осуществлял практическое руководство внешней политикой России и ее военными операциями. Членами Совета являлись фаворит Императрицы, князь Потемкин, министр иностранных дел Панин, генерал-фельдмаршал Разумовский, вице-президент Военной коллегии Чернышев, вице-канцлер Голицын, генерал-фельдцехмейстер
А посоветоваться было о чем.
С разгромом турецкого флота и начавшегося перевооружения армии, перед Россией открывались новые, грандиозные перспективы. Наконец-то Екатерина могла вплотную заняться своим Греческим проектом.
Эта кажущаяся утопической идея лет шесть назад возникла в романтической голове светлейшего и с воодушевлением была воспринята императрицей. Суть проекта сводилась к изгнанию турок из Европы и созданию на Балканах единоверной Греческой империи с возведением на трон внука Екатерины, великого князя Константина.
Заседание Совета состоялось на следующий день в Георгиевском зале Зимнего дворца. Открыв его, Императрица сразу же перешла к делу и поставила вопрос о необходимости реализации этого проекта.
— Сейчас Россия имеет все возможности для своего дальнейшего возвышения и создания на ее южных рубежах конфедерации славянских государств, — сказала она. — Дело это для нас первостепенное и мы незамедлительно должны предпринять дальнейшие шаги по изгнанию турок с Балкан. Время не ждет.
Ее поддержали светлейший и Чернышев, заявив, что с получением от турок причитающейся суммы контрибуции, необходимо продолжить строительство паровых фрегатов, а также оснастить армию новым стрелковым и артиллерийским оружием.
— И делать это нужно весьма срочно, — заявил князь, — пока Турция не оправилась от столь ужасного потрясения. А по весне, с Божьей помощью, начать на Балканах военную кампанию по их освобождению от ига османов.
С этим согласились практически все члены Совета за исключением Панина и Голицына. Министр предложил начать дипломатические переговоры с турками на предмет добровольного вывода их армий с захваченных славянских территорий, а вице-канцлер осторожно заметил, что в случае затяжного характера предлагаемой кампании экономика страны может прийти в упадок.
— Сии возражения не принимаются, — категорично заявила Екатерина. — Переговоры с лукавой Портой ничего не дадут, она только постарается выиграть время, а кампанию мы проведем в возможно короткие сроки. Командовать армией, которая двинется на Балканы, будет генерал Александр Васильевич Суворов, он скор на руку и весьма достойно проявил себя во всех баталиях с турками. Ну а эскадру, во главе с «Левиафаном», поведет адмирал Морев. Общее же руководство я возлагаю на тебя, Григорий Александрович, — повелительно сказала Императрица Потемкину.
— Слушаюсь, матушка, — благодарно взглянул тот на императрицу.
— Ну а вам,
На несколько минут в зале воцарила напряженная тишина, которую первым нарушил светлейший.
— Да, со шведами определенно нужно что-то решать, — сказал князь. — И, по моему мнению, они заслуживают той же участи, что и турки.
— «Левиафан»? — играя веером, негромко произнесла Екатерина.
— Именно, — качнул головой Потемкин. — Ему следует навестить короля Густава с аналогичной миссией.
— Однако для нападения на Швецию нужен весьма серьезный повод, — сказал Панин. — Иначе это вызовет недовольство Европы и в первую очередь Англии.
— Повод имеется, — хмыкнул светлейший. — Пускай возместят нам все убытки в прошлой войне, а они немалые.
— Но это невозможно! Такого нет в мировой практике, — выразил сомнение Панин.
— А теперь будет! — грохнул кулаком по столу светлейший. — И плевать я хотел на Европу, а тем паче Англию!
— Верно! — поддержали его Разумовский с Орловым. — Европа нам не указ. Пускай лучше разбирается со своими колониями в Новом Свете.
— Так каково будет решение Совета, господа? — прервала спор Екатерина.
— Я за ваше предложение, ваше величество, — первым сказал светлейший. — И, мне кажется, остальные тоже, — обвел он глазами сановников.
Те, в том числе и Панин, согласно закивали головами.
После окончания заседания, Екатерина со светлейшим вернулись в ее покои, и туда был приглашен ее личный секретарь, малоросс Безбородко, отличавшийся удивительной памятью, острым умом и приверженностью к всевозможным подсчетам.
— Александр Андреевич, — обратилась к нему Императрица, — меня интересует сумма убытков, понесенных нами в последней войне со шведами. Ты можешь ее подсчитать?
— А зачем считать, ваше величество? Она составляет шесть миллионов двести тысяч золотых рублей, — без промедления ответил будущий канцлер.
— М-да, ты действительно незаменимый человек, — улыбнулась Екатерина. — Подготовь мне официальную бумагу с обоснованием сей суммы.
— Слушаюсь, ваше величество, — поклонился Безбородко и исчез за дверью.
Через неделю, взяв курс на Стокгольм, из Кронштадта вышел «Презент», а вслед за ним, ночью, в море призрачной тенью выскользнул «Левиафан».
На борту фрегата находился граф Панин, которому поручалось вручить королю Густаву очередной ультиматум России, предписывающий Швеции в течение месяца возместить ей шесть миллионов двести тысяч убытков в звонкой монете. В противном случае, ее ждала та же участь, что и Турцию.