Левиафан
Шрифт:
– Вообще интересно получается, - рассуждал по дороге Промс.
– Никто ничего не знает, никто ничего не говорит. Что тут будет? Какие испытания? Кто нас будет испытывать? Зачем, в конце концов, это все? Хоть бы кто что объяснил. Привезли, и все. Даже куда идти, не сказали!
– Не возмущайся, - отозвался Эрлгримм, шедший немного впереди.
– Выясним еще все, успеем.
– А кто возмущается?
– удивленно спросил Промс.
– Я, что ли? Так я не возмущаюсь, а пытаюсь оценить обстановку. У меня, может, методика такая!
– Методика у него...
– пробурчал
– Ты зачем с таким складом ума в Фениксы подался? Сам же знаешь - тут вопросов не любят.
– Так это ведь не я, а отец меня сюда оправил, - пожал плечами Промс.
– А сейчас уже поздно что-то менять. А эта неизвестность меня напрягает. Я не люблю чего-то не знать. Вот, Тарлиан, скажи: ты волнуешься из-за того, как нас тут испытывать будут? Вот лично я - да.
– Даже не знаю, - задумчиво произнес Тарлиан.
– Раньше вроде переживал, а сейчас почему-то нет.
И это было чистая правда. В крепости и во время дороги, когда он представлял себе замок Эймар и все, что его здесь ждет, все казалось гораздо страшнее.
Промса такой его ответ, похоже, вполне удовлетворил.
– Вот и у меня примерно так же, - сказал он.
– Только я терпеть не могу неизвестность.
– А кто ж ее любит?
– спросил Эрлгримм.
– Не понимаю, чего вы вообще переживаете. Мы ж старшие, нас уже ниоткуда не выгонят. У нас путь один - посвящение, а потом служба. От этой поездки ничего е зависит.
– А откуда ты знаешь, что не зависит?
– спросил Промс, хитро улыбаясь.
– Вот-вот!
А Тарлиан думал, идя рядом с ними, что Эрлгримм и Промс, хоть и старше на два года, принимают его, как равного. Это было для него очень странно, но приятно. Определенно, жизнь начинает налаживаться! А вдруг Эрлгримм прав, и эта поездка не так уж и важна? Тогда выходит, что права и Келли, и за полосой невезения следует полоса удачи. Ему очень хотелось в это верить...
Шла троица довольно долго; пару раз им казалось, что они напрочь заблудились, но каждый раз дорогу подсказывали слуги, которых в Эймаре было великое множество.
А когда они все-таки добрались до большой залы, то обнаружили, что пришли вторыми - в зале находилась четверка совершенно незнакомых им учеников - примерно ровесников Тарлиана. Ни наставников, ни слуг там не было.
Большая зала действительно была большой. Куда там крепости с ее вроде и просторными, но мрачноватыми помещениями! Здесь же и просторно, и уютно, и светло: шторы на всех окнах были открыты, и в залу врывался яркий свет утреннего солнца. Он освещал гобелены на стенах, плясал по узору из плиток на полу, зайчиками прыгал по потолку, и, преломляясь в стеклянных украшениях огромной люстры, рассыпался по всей комнате. По центру залы стоял большой стол, окруженный множеством стульев. На нем пока ничего не было - только белая скатерть - но это, честно говоря, волновало юных Фениксов в последнюю очередь.
Тарлиан изумленно осматривался вокруг. Такой красоты он уже очень давно не видел... и видел ли вообще? Определенно, ему начинало нравиться в Эймаре. Но надолго ли этого хватит?
Промс, так же, как и Тарлиан, с восхищением разглядывал залу. Эрлгримм же стоял
– Мне почему-то кажется, что я тут уже когда-то был, - задумчиво изрек Эрлгримм.
Промс изумленно взглянул на него.
– Ты ведь сам мне говорил, что ты тут в первый раз!
Эрлгримм только пожал плечами, и больше на эту тему распространяться не стал.
Но разглядывать залу слишком долг было невозможно, и Тарлиан невольно перевел взгляд на четверых незнакомцев, стоявших неподалеку.
Откуда они, понять было сложно, но явно из куда более благоприятных краев, чем Клерен. Выглядели они куда более сильными и крепкими, чем воспитанники клеренской крепости. И они разглядывали Тарлиана, Эрлгримма и Промса с таким же любопытством, с каким Тарлиан смотрел на них.
Промс первым из клеренцев набрался смелости и подошел к незнакомцам:
– Привет! Вы откуда?
– Нитрийская крепость, - ответил один из них, высокий брюнет, который, по-видимому, был самым старшим.
– Меня зовут Лотрий, это Менар, Зантаур и Витлий, - представил он своих соучеников.
– А вы откуда?
Промс ответил и тоже представил себя, Эрлгримма и Тарлиана.
Постепенно они разговорились о жизни в своих крепостях. Как и думали клеренцы, жизнь в Нитрионе была намного легче. Во-первых, там было тепло. Во-вторых, край, где располагалась Нитрийская крепость, был населен куда больше, и учеников иногда отпускали ненадолго в близлежащие населенные пункты. А в-третьих, наставники в Нитрионе были куда человечней клеренских. Да и обстановка на южных границах была куда спокойнее, нежели здесь, в двух шагах от Легиона. Но Эрлгримм, Промс и Тарлиан не стали жаловаться новым знакомым на свою нелегкую жизнь - в конце концов, это касается исключительно их крепости.
В момент, когда беседа была в самом разгаре, в залу зашел парнишка лет пятнадцати. Учеником из какой-нибудь крепости он явно не был, да и на слугу не походил. Больше всего вновь прибывший был похож на самого обычного школьника, живущего в каком-нибудь городе. Он и одет был примерно так же: темно-синяя рубашка, широкие черные брюки и черные же туфли с острыми носами, которые уже изрядно поизносились. Его растрепанные рыжеватые волосы ежиком торчали во все стороны. Весь его вид говорил о том, что сюда он бежал со всех ног. Несколько странно было видеть такого, совершенно обычного, мальчишку, в торжественной обстановке эймаровской большой залы.
– Привет!
– сказал он, подходя к ним.
– А что, никого из местных еще нет? Нет, ну это уже становится смешно... Вечность!
С этими словами он развернулся и направился к выходу из залы.
– Эй, постой!
– окликнул его Менар, один из нитрийцев.
– Ты сам-то кто?
– Да я из местных, - повернулся к ним мальчишка.
– Меня зовут Мифъол.
***
Тарлиан плохо запомнил то, что происходило за этим «торжественным завтраком». В памяти осталось только то, что все больше говорили, чем ели, народу было много, но хозяина замка они так и не увидели, а им так и не объяснили, что их тут ждет.