Леворукие книготорговцы Лондона

Никс Гарт

На крыше кто-то был.

Кто-то темный сидел, поджав под себя лапы и отбрасывая длинную тень. Сине-зеленые глаза смотрели прямо на Сьюзен.

«Лиса из парка пришла, – успокоила себя девушка. – Или Мистер Нимбус, хозяйский кот».

Но существо было куда крупнее лисы или кошки, а его глаза горели отнюдь не отраженным светом – на заднем фасаде дома миссис Лондон не было фонарей, отражать было нечего. Нет, эти глаза горели ярким бирюзовым огнем, который шел изнутри…

И вдруг глаза, а с ними и туловище, исчезли. Никто не скользнул с крыши

сарая на землю, просто глаза только что смотрели на нее, и вот уже их нет.

Растаяли. Испарились.

Сьюзен еще раз проверила раму, которая запиралась не только на обычную защелку, но и на солидный болт. Болт вставлен в петлю, защелка закрыта.

Значит, внутрь никто не попадет. По крайней мере, не сразу. Сначала придется разбить окно, то есть поднять шум.

Почему-то эта мысль не прибавила Сьюзен уверенности. Девушка натянула на себя видавшую виды футболку с надписью «Clash», линялый комбинезон, поразмыслила, обуваться или не стоит, но все же решила, что пойти на кухню за скалкой лучше в ботинках. У миссис Лондон была настоящая старинная скалка из дерева, твердого, как железо, с двумя веретенообразными ручками. Вооружившись ею, Сьюзен вернулась к себе, села в единственное кресло, развернув его так, чтобы видеть сразу дверь, большое окно, выходившее на улицу, и маленькое, смотревшее в сад. Так она и просидела до самого утра.

Утром она съела полный английский завтрак – весь, кроме черного пудинга, который хозяйка, уже зная привычки Сьюзен, даже не предлагала ей, – и подумала, не вернуться ли в постель. Прочие жильцы, позавтракав, встали из-за стола и пошли на работу, на учебу или по другим делам. Миссис Лондон проводила каждого своим фирменным шотландским бурчанием, в котором можно было угадать что-то вроде «Доброго вам дня».

Накануне Сьюзен думала посвятить выходной поискам своего родителя, однако ночная тень на крыше сарая заставила ее изменить планы. Надо сперва поговорить с Мерлином, а значит, отправиться в один из двух магазинов, о которых говорила инспектор Грин.

Полчаса спустя она вышла из дому и, уже закрывая дверь, поняла, что на крыльце кто-то стоит. Это оказалась яркая молодая блондинка в широкополой ковбойской шляпе, кожаной байкерской куртке поверх синего хлопкового сарафана и в мартенсах, таких же, как у Сьюзен, только черных. Ансамбль завершала радужная сумка-торба из шерсти яка, при виде которой Сьюзен разинула рот, да так и застыла.

– Мерлин?

– Сьюзен! – воскликнул он и сногсшибательно улыбнулся. Затем сделал… сделала… шаг вперед и то ли поклонился, то ли присела в реверансе, Сьюзен не успела понять.

– Ты что, изменился? – с сомнением спросила Сьюзен. – Стал женщиной?

– Нет, – сказал Мерлин. – На такую тотальную перемену облика нужны время и визит в… ну, в одно особое место, где тебе помогут. Просто я люблю платья и надеваю их иногда.

– А я как раз собралась к вам в магазин, тебя искать, – сказала Сьюзен. – Ты знал?

– Откуда? – спросил Мерлин. – Я только сегодня вышел с больничного,

и власти предержащие тут же отправили меня сюда. Приглашают тебя на разговор.

– Хм, когда ты говоришь «власти предержащие», ты имеешь в виду… мм… настоящие власти?..

– Нет, я имею в виду своего двоюродного деда Торстона и двоюродную бабку Меррихью, – объяснил он. – А я тебе зачем понадобился?

– Я… я кое-что видела сегодня ночью, – сказала Сьюзен. – Точнее, рано утром. Оно сидело в саду и смотрело на мое окно. Вроде лисы, но крупнее, и глаза такие… горящие.

– Какого цвета?

– Зеленовато-синие. Бирюзовые. А потом оно исчезло. Понимаешь, я смотрела прямо на него, не отводя глаз, и вдруг его не стало. Оно не отвернулось, и с крыши никто не прыгал.

Мерлин изогнул бровь:

– Значит, в саду? Здесь, за этим домом?

– Да, на крыше сарая. Что это было?

– Не знаю, надо поглядеть.

Сьюзен отперла дверь ключом, который даже не успела убрать в карман, и сразу увидела миссис Лондон: хозяйка стояла в прихожей с таким видом, будто только что отскочила от двери, когда щелкнул замок. Мерлин, войдя следом за Сьюзен, весело приветствовал хозяйку и даже помахал ей левой рукой в белой хлопковой перчатке.

– Доброе утро, миссис Эл! Как жизнь?

– Оттого что ты спросил, лучше не стала, – буркнула в ответ миссис Лондон. – Ты кто? И смотри, не ври мне, я должна записать тебя в книгу.

– Как, миссис Эл… опять… я в отчаянии… это же я, Мерлин.

– А я думала, твоя сестра. Уж вы мне оба с вашими выходками.

– Нас теперь очень легко различить, миссис Эл, – легкомысленно защебетал Мерлин. – Она стала праворукой.

– В какую еще книгу? – спросила хозяйку Сьюзен. – Вы ведете записи для полиции?

– Нет, для инспектора, – ответила миссис Лондон кисло. – Это не одно и то же. – Она подозрительно взглянула на Мерлина. – А что тебе здесь нужно? Инспектор сказала, что у Сьюзен с вами все кончено.

– Увы, похоже, что нет, – отвечал Мерлин. – Я должен заглянуть в ваш сад, миссис Эл. Ночью там кое-кто побывал. По крайней мере, посидел на сарае.

– То-то я смотрю, Мистер Нимбус все утро к нему принюхивается, – сказала миссис Лондон. – Ну, тогда проходи.

– Спасибо! – просиял Мерлин и метнулся мимо хозяйки с такой скоростью, что Сьюзен лишь с большим трудом удалось не отстать от него. Когда за ними закрылась сначала кухонная дверь, а затем и дверь черного хода, Мерлин наклонился к девушке и шепнул:

– Кто такой Мистер Нимбус?

– Кот, – ответила Сьюзен.

– Правда? Значит, новенький… Интересно, куда подевалась Терпсихора, ее кошка. Полезные они создания, эти коты. Знаешь, как говорят: «Кошки, совы да лучшие из воронов понимают в жизни больше, чем любой двуногий».

– Кто так говорит?

– Не помню, где-то читал, – сказал Мерлин и прошелся вдоль газона, время от времени нагибаясь и разглядывая кирпичный бордюр. – Кстати, как тебе мое платье?

– Э-э-э… красивое.