Левый берег Дона
Шрифт:
***
Вася стоял у джипа и курил. Увидев меня, он несколько приободрился:
– Жив - и на том спасибо! Как прошла встреча?
– По плану, - сказал я мрачно.
– Теперь нам надо на левый берег. Знаете коттеджи у Солёного озера?
Вася молча кивнул, запустил движок, и мы поехали. О чем он думал, я не знаю. Лично я размышлял о вероломстве. А потом водитель вдруг произнес:
– За нами "хвост". Белая "Волга".
Я оглянулся. Оказывается,
– Ошибки нет?
– спросил я.
– Я не вчера родился. Ведут не скрываясь. Что будем делать?
– Покатайся по городу. Надо посмотреть.
Десяти минут мне хватило, чтобы убедиться: Вася прав. "Волга" следовала за нами как приклеенная. Когда мы, свернув с Буденновского на Нансена, покатили в сторону зоопарка, я приказал:
– Остановите здесь.
Джип притормозил у щербатой кирпичной стены какого-то завода. Вдалеке показалась электричка. Она ехала от "Сельмаша" в сторону Змеевской балки.
И тут же на Нансена вырулила та самая "Волга". Увидев, что мы стоим, она резко сбросила скорость и приткнулась к обочине метрах в тридцати позади нас.
– Вот суки!
– сказал я и открыл дверцу.
– Вы куда, Станислав? Что вы задумали?
– Хочу поздороваться.
Праздной походкой, вынув руки из карманов и не делая резких движений, я подошел к "Волге" и постучал пальцем в тонированное боковое стекло. Стекло медленно опустилось.
В салоне сидели двое - водитель и пассажир. По их мордам я сразу понял, откуда ветер дует.
– На кого работаете, ребята?
– громко спросил я.
Они промолчали.
– Вы мне остафигели, - сказал я.
Метрах в двадцати от нас проносилась электричка и я уже не говорил, а скорее кричал:
– Передайте Лысю, что сегодня вечером, самое позднее - завтра утром, архив будет у него. Лично я намерен честно выполнить свои обязательства. А вот о наружке мы не договаривались. Она меня раздражает и мешает выполнению задания!..
В последний момент я с трудом удержался, чтобы не добавить "... партии и правительства!".
Той самой партии, породившей штамп, давно не было, а мое задание к интересам правительства не имела никакого отношения. Президентом страны у нас все еще Владимир Владимирович, а не Александр Сергеевич...
Они молчали, тупо меня рассматривая. Я махнул рукой (дескать, что с вами, козлами, разговаривать!..) и поволокся обратно, к джипу.
– Поехали!
– сказал я, усаживаясь на переднее сидение.
Едва мы тронулись, достал мобильник и натыкал номер Лыся.
– Александр Сергеевич? Это Сикорский беспокоит. Уберите наружку к чертовой матери! Вы мне что, не доверяете?!
Немного помолчав, Лысь удивился:
– Какая наружка, Сергей Эдуардович? Вы ошибаетесь...
Очень натурально удивился. Можно было поверить.
Белой "Волги" у нас за спиной больше не было.
Глава тридцать четвертая
Элеонора Хатламаджиян - директор и единственный владелец агентства "Факел" - года два тому назад продала свою городскую квартиру и купила дом под Батайском, у Соленого озера, в коттеджном поселке, построенном по канадским технологиям и из канадских же строительных материалов.
Из предосторожности мы проехали мимо коттеджа и остановились в соседнем квартале. Из окна джипа я увидел все, что меня интересовало, и увиденное мне очень не понравилось. Двухэтажный дом с гаражом на две машины окружал высокий забор из кованных прутьев. Я через него не перелез бы, будь и на десять лет моложе. Да этого и нельзя было делать: во дворе лежал снег, выпавший за утро, любой человек заметит следы чужака. И - самое главное!
– в доме кто-то был.
На всякий случай я заглянул в бумажку, на которую из досье Хатламаджиян я выписал нужные сведения. Это был тот самый дом, никакой ошибки.
Я достал из коробки сразу три заряда, сунул в карман и вернулся к коттеджу пешком, изображая из себя праздношатающего обывателя.
Около ворот с калиткой я остановился - якобы для того, чтобы закурить. Сигарета все никак не хотела разгораться - "мешал" ветер.
На улице никого не было. Оно и не удивительно: в коттеджном поселке жили солидные люди. Сейчас они в Ростове - трудятся в офисах фирм и правительственных учреждениях.
Наконец, я решился. Сунув руку в карман, на ощупь инициировал один заряд и, как камешек, бросил через забор.
Я хотел, чтобы заряд упал рядом с отводкой газовой магистрали, входящей в стену дома, - предположительно, это была кухня или котельная. Я не добросил метра четыре. Лишь вторая попытка оказалась более менее удачной. Третий заряд я зашвырнул на крышу. Постоял немного, любуясь делом своих рук, и вернулся к джипу.
– Мавр сделал свое дело, - сказал я бодро.
– Мавр может ехать домой и дрыхнуть как минимум до половины шестого...
***
В салоне автомобиля было тепло, уютно. Мотор работал ровно, убаюкивающе...
В общем, я и сам не заметил, как после бессонной ночи и холодной улицы меня разморило.
Сперва я пару раз клюнул носом, а потом отключился совсем. Когда Вася тронул меня за плечо, коттеджи, обступавшие джип, пропали. Вместо них были уродливые панельные и кирпичные девятиэтажки.
Я отлепил щеку от металлической стойки.
– Куда это мы приехали?
– спросил я.
– Как и было сказано. Домой.
– Вот же лошадиная голова на змеиной шее, - проворчал я.
– Ведь знаешь же, что Карина дома, у родителей. Зачем же мы приехали к Виктории Николаевне?