Левый берег
Шрифт:
Но Андрей этого не видел. В один прыжок он преодолел расстояние, отделяющее его от худого, застывшего в дверях в сигаретой в зубах. Вне всякого сомнения, как отметил про себя Андрей, клиент даже не успел понять, что произошло. Сидя, что в запасе имеется пара десятых секунды, Андрей размахнулся немного больше, чем следовало. Зато удар ладонями по ушам получился на славу. Худой взвыл от страшной боли и обхватил руками голову, чем не преминул воспользоваться нападавший. Не очень сильный, но как-то даже по-хозяйски расчетливый удар в солнечное сплетение
После такой удачной серии у Андрея было не меньше половины минуты. Иными словами, времени было полно. Он неспешно, если не сказать деловито, подошел к хрипящему "быку", присел на корточки и, нащупав на шее какую-то точку, сильно ее надавил. "Бык" подергал ногами секунд пять и затих.
— Ну вот, — заключил Андрей, проверяя пульс, и подмигнул застывшему в дверном проеме белому, словно мел, Толику. — Дверь-то закрой, — спокойно попросил он друга, поднялся и направился к худому.
Тот, приподнявшись и полуприсев на кирпичи, что-то тихо мычал и все еще держался обеими руками за голову, иногда мотая ей из стороны в сторону.
— Ну как? — игриво поинтересовался Андрей, присев на корточки и весело разглядывая поверженного.
Худой поднял голову и уставился на него полным ненависти и звериной злобы взгляда. Но было в это взгляде и еще кое-что… Удивление, непонимание, изумление даже… Как? Как так получилось, что этот "фраер" сделал такое? Корова дойная, барашка… А он!?
— Ах ты падло… — змеей прошипел худой, оскалив зубы.
Андрей не дал ему закончить. Мощный удар открытой ладонью справа вновь уложил противника на кирпичи.
— Ну как? — снова поинтересовался директор.
Толик, плотно закрывший калитку, все еще смертельно бледный, стоял за спиной друга и не знал, куда себя деть. Лишь иногда боязливо оглядывался по сторонам и прижимал голову.
— Ну, сука… — проревел худой, не то от боли, но скорее от лютой обиды.
Андрей молча встал, по футбольному размахнулся и ударил его ногой прямо в лицо. Кровь обильно хлынула из носа у парня, но на сей раз он только глухо замычал, перекатившись прямо по острым осколкам кирпича на другой бок. Толик сзади тихо брякнул что-то неразборчивое.
— Ну как? — Андрей не баловал избитого разнообразие вопроса.
Худой, помолчал секунд двадцать, обильно сплюнул кровь и присел, низко опустив голову. Андрей знал: противник не боится. Просто не хочет показывать ему своего ненавидящего взгляда, чтобы не спровоцировать новых ударов.
— А вот теперь послушай меня. И очень внимательно…
Директор поднял его голову за подбородок, чтобы видеть глаза.
Парень не делал попыток напасть на Андрея. Осознал, что силы не равны. Однако смиренным он тоже не выглядел. Впрочем, директор другого и не ожидал. Красные глаза искрились глухой ненавистью и запрятанной в глубины души до лучших времен каленой яростью.
—
Противник уставился на лежащего без движения "быка" пустым ничего не видящим взглядом.
— Но все же, — продолжил директор, — чтобы не брать на свою совесть лишний груз, я тебе, рожа немытая, скажу вот что…
Он взял его за подбородок и повернул к себе. Худой с ненавистью схватил его за руку и попытался убрать ее в сторону. Ответом был пронзительный удар левой прямо в глаз. На сей раз клиент чуть не отключился: туловище его резко мотнулось назад. Если бы Андрей не поймал его правой рукой за шиворот рубашки, пацан имел бы все шансы смачно приложиться затылком об угловатый битый кирпич.
— Очнись, чудовище… — директор немилосердно лупил его по щекам до тех пор, пока не увидел в глазах клиента огонек сознания.
— Андрюха, ты убьешь его на фиг… — пробормотал Толик и положил ему руку на плечо. — Хватит, а…
— Не мешай процедуре, — менторским тоном ответил ему директор и, обращаясь уже к худому, продолжил. — Так вот… Что я тебе хотел сказать… У тебя сейчас есть два выхода. Первый: начать "мутить" воду. Жаловаться там. "Ментам" или блатным… Кого ты больше уважаешь, я не знаю… Или еще хуже: начать меня подлавливать.
Парень вновь сплюнул кровь и уставился на Андрея двумя горящими угольками.
— Знаю, знаю… — Андрей замахал руками и расхохотался. — "Мстя" твоя будет страшна… А второй вариант простой: взять сейчас товарища под мышку, свалить отсюда по-быстрому и больше никогда не связываться ни со мной, ни с моими друзьями-знакомыми…
Худой никак не реагировал. Только сопел, утирая кровь с лица.
— Я не собираюсь тебя пугать, — неожиданно ледяным тоном продолжил директор, — но я очень советую тебе пойти по второму пути. Очень. Потому что, если ты предпочтешь первый, — он обхватил его шею правой рукой, притянул к себе и продолжил полушепотом, — то тогда ты станешь моей проблемой. А такие проблемы в моей жизни решают за меня другие люди. И — вот что, парень! Тебе придется иметь дело с ними. Послушай совета, не появляйся больше в моей жизни. Я ведь никогда не узнаю даже, что с тобой случилось. Ты просто… перестанешь быть моей проблемой…
Андрей похлопал его по плечу и поднялся. Худой инстинктивно прикрыл лицо руками, опасаясь удара ногой или коленом.
— Пойдем, — вновь веселым голосом бросил директор Толику и, засунув руки в карманы брюк, побрел к калитке.
Избитый "малый предприниматель" проводил его хмурым взглядом исподлобья, медленно встал и начал приводить в чувство товарища.
— Ничего себе! — Толик шел рядом и смотрел на друга восхищенным взглядом. — Ты где так "биться" научился-то?