Левый берег
Шрифт:
— В Москве, — лениво бросил через плечо Андрей. — Занимался…
— Ну ты — красава! — Заместитель все еще не сводил с него почтительного взгляда. — Ну ты просто красава! Ну ты жестко их… Ты чего вообще так его "напинал"? Я от тебя такого не ожидал… Ты когда таким жестоким "перцем" успел стать?
— Да не жестокий я, — отмахнулся директор, останавливаясь у входной двери. — Просто достало все. Отдохнуть, что ли, недельку. А этот олень меня в натуре "бесанул". Я вот сидел, смотрел на него, как он хамит, на дружка его тоже… На его ухмылку наглую… Смотрел и прямо таки представлял себе, как я его п…дить буду. В деталях…
— Ну ты "боевик"! — не унимался друг. — Ну — в натуре"! Ну ты монстр! Я тебя боюсь теперь…
— Ты повышения зарплаты, главное не проси, и все в "поряде" будет.
— Ы-гы… — усмехнулся Толик и сразу помрачнел, — как бы теперь чего не вышло…
— Не переживай, — успокоил его директор. — Не твоя печаль. А кондиционер ему поменять все-таки надо. Или не надо…
— Не знаю, — подал плечами Толик. — Позвоню послезавтра. Посмотрим, чего он после такого скажет…
— Пошли, короче… Хватит уже эту историю обсуждать!
Андрей еще раз весело похлопал друга по плечу. Положа руку на сердце, он был очень доволен собой.
10.07.2009. Краина, 1,5 км к югу от г. Кировогорск. Трасса Н-15. 23:29
Эти три дня стали для командира самыми длинными в жизни. Они не тянулись, нет. Они ползли, то и дело поднимая голову и скаля гнилые вонючие зубы, извергая злобный утробный рык. Он никогда не думал, что так боится смерти. Ему всегда казалось, что он встретит ее лицом к лицу, с высоко поднятой головой, гордо и даже почти весело.
Да… Так ему рисовалось…
А что было на самом деле? Ужас. Не страх даже, а самый настоящий ужас. Неконтролируемый. Животный. Всеобъемлющий. Заполняющий все человеческое существо до краев.
Когда в понедельник ему позвонил Червонец и стальным голосом сообщил о слежке, Денису было не страшно. Первые полчаса. Или даже час. Собрав все внутренние силы в кулак, он сообщил начальству, обзвонил парней и твердо, даже несколько сухо дал им инструкции, заехал домой, сложил имеющиеся деньги и документы в большую дорожную сумку и, проверяясь и перепроверяясь, уехал на окраину Кировогорска. На Лелекивке, на улице Богуна, ими был куплен большой и почти построенный дом для приема "гостей" и конспиративных встреч. Здесь оперативник должен был "отсидеться", пока Учитель не снимет карантин. А из Москвы, это Денис знал наверняка, в эти самые минуты готовились к отправке "чистильщики". Так называли своего рода "летучие отряды", оперативные группы ФСБ, задачей которых было решение как раз таких вот проблем. Прибыть, разобраться в ситуации, выяснить степень опасности, предпринять необходимые меры…
А что он? Ничего. Его задача была проста — сидеть и не высовываться. Так — на первый взгляд. На самом деле — нет. Была и еще одна задача — не попадаться. В самой что ни на есть широкой трактовке этого глагола. Не попадаться…
Об этом он думал почти всегда. Когда съедал очередную банку "тушенки" (из продуктов, кстати, кроме консервов, воды, чая и печенья на "хате" ничего не было предусмотрено, даже сахар купить не догадались, впрочем, Денис вспомнил — догадались, но побоялись, что мыши сожрут). Когда ложился спать на брошенный на паркетный пол "спальник". Когда часами смотрел
Он приготовился к возможному аресту. Налил в подобранную во дворе грязную тяжеленную кастрюлю, видимо, используемую бывшими хозяевами для кормления собаки, кислоту, чтобы успеть кинуть в нее телефон. Закопал в огороде несколько банок с деньгами и документами. Продумал линию поведения на допросах.
Хотя, в худшем случае, все это уже не имело никакого значения. Если выяснится, что следивший за Червонцем персонаж — из центрального аппарата СБК, тогда — пиши — пропало. Скорее всего, провал будет полным и всеобъемлющим. В Кировогорске, по крайней мере…
Однако, оставалась надежда. Во-первых, Толик утверждает, что мужик был один, и его никто не поддерживал. Это странно. Во-вторых, ни сам Денис, ни Лева с Володей, никакой слежки за собой не замечали. Денис полностью исследовал свой "Ниссан" на предмет "жуков". Ничего. То же самое — у всех членов группы. В-третьих… Короче говоря, тут можно было только гадать.
"А ведь могут и не арестовать", — вертелось в голове у Дениса.
Это вариант был вполне вероятен. Особенно — если попадешь в лапы не СБК, а ЦРУ. Эти церемониться не станут. Привезут в какой-нибудь подвал, выпотрошат как плюшевого мишку и закопают где-нибудь в лесу…
А ему вдруг очень захотелось жить. Вот представьте, какая неприятность! Нет, он не вскакивал от каждого шороха. Не боялся стуков в металлическую калитку. Не было такого. Прекрасно знал: если накрыли всю сеть — прятаться уже негде. Им давно известен этот адрес. И сама его личность тоже, как говорится, "в разрезе"…
Он сидел в своей машине уже полчаса. Припарковался у обочины, в паре километров на выезде из города. Трасса была не освещена. Ночную тьму изредка разрезал свет фар проносящихся автомобилей. Вокруг Дениса тоже было темно. Согласно инструкции, он заглушил двигатель, не включал фары и свет в салоне, снял зеркало заднего вида.
А время даже и не думало двигаться быстрее. Впрочем, сам виноват. Приехал раньше. До смерти надоело просто так сидеть на одном месте и ждать ареста.
Левая задняя дверца его машины тихо открылась. Кто-то молча сел на заднее сиденье, прямо за спиной водителя. Денис не слышал звука подъехавшего автомобиля, поэтому резонно предположил, что гость уже находился здесь заранее и наблюдал за ним, перестраховываясь. Он не повернул головы, следуя полученным инструкциям.
— Вы не ошиблись автомобилем? — сухо поинтересовался он.
— Я никогда не ошибаюсь, уважаемый, — прозвучал за спиной негромкий низкий голос.
Командир попытался представить себе человека, сидящего сейчас в его "Ниссане". Он почему-то был уверен, что он высок и широкоплеч. Ему, должно быть, около сорока. Хорошо одет. Скорее, очень опрятно. "Хорошо" — это не то определение… Он, сидящий за спиной, многое пережил и привык ко всему. И он без промедления, в случае необходимости, сломает ему, Кириченко Денису Алексеевичу, а "в миру" — Кириллову Денису Вячеславовичу, шею одним быстрым, годами отработанным движением сильных кистей рук. Он не привык сомневаться и заниматься самоанализом. Он точно знает, что делает, и знает, что это — правильно. Он работает быстро, уверенно, профессионально…