Lex est voluntas

Воробьев Антон

«Вы хотите сказать, что кто-то намеренно отменил закон?»

«У меня только такое объяснение. А при ликвидации закона должен быть мощный всплеск воли».

«Но по нашим данным никакого всплеска не было, – возразил Брикман. – Значит, причина в другом».

«Как говорит Палпалыч, иногда врут даже датчики аномалий».

«Я сомневаюсь в вашей версии, мистер Стариков, но, если вас это успокоит, попрошу потом специалистов проверить работу регистрирующих приборов. А пока давайте не будем отвлекаться и продолжим выполнять текущие задачи», – холодно посоветовал старший квестор.

С чем и отключился.

– Замечательно, –

буркнул Степан.

Впрочем, неизвестно, как он сам рассуждал бы на месте Брикмана. Ведь англичанин не знал того, что знал Стариков: про Арепьева и его сейф с данными. Степану очень не хотелось верить, что Пузырь обрушили только для того, чтобы достать пенсионера. Потому что если это так… Люди, которые это сделали, не остановятся ни перед чем.

Однако для подобных выводов нужны очень веские основания.

Стариков почесал короткие волосы, стряхнув с них серый пепел. Доказательством его версии были бы следы насильственной смерти дежурных виларов. В то, что сотрудники компании “Head in the Clouds” выжили, парень не верил. Ведь тогда они бы просто не дали Пузырю упасть.

Но другой вилар выжить мог – Арепьев был сильным законотворцем, квестор на собственной шкуре убедился, что пенсионер способен постоять за себя. Если обрушение Пузыря – это атака на лысого огородника, значит нападавший не знал, где именно в здании тот находился, и ударил по площади. Это давало Арепьеву шанс уцелеть.

Пенсионер не выходил на связь – но это ещё ни о чем не говорило, возможно, он просто скрывался от наблюдения.

Степан оттолкнулся от дверного косяка и вылетел из задымленного офиса в коридор (перемещаться на своих двоих в помещениях с наклонным полом было жутко неудобно, поэтому парень не стал возвращать своему телу вес). Если Арепьев выжил, то он – ключевой свидетель катастрофы. Необходимо было найти его, и найти раньше, чем это сделают другие квесторы.

Стариков открыл файл с данными по делу пенсионера, отыскал там раздел биометрии, развернул трехмерную модель специфического отрезка ДНК, сосредоточился:

«Закон: мои обонятельные рецепторы гиперчувствительны к этому набору генов».

Затем он с шумом втянул пропахший гарью воздух. Ничего. Впрочем, он и не рассчитывал, что сразу уловит нужный запах. Парень сверился со схемой здания и поплыл по коридору в сторону посадочной площадки Пузыря. Арепьев наверняка прилетел сюда на аэротакси, его след должен был отыскаться возле главного входа.

Пенсионер нашелся через три часа. Он лежал в углу кафе под завалом из стульев и битой посуды, в непроницаемом коконе из защитных законов.

Степан постучал по зеркальной поверхности вытянутого овоида. Ответа не последовало – видимо, Арепьев отгородился от любых внешних воздействий. Можно было попробовать вскрыть защиту силой, но Стариков опасался, что мощное напряжение воли привлечет слишком много внимания.

– Ну и как прикажешь тебя вытаскивать? – пробормотал парень.

Весил кокон столько же, сколько и сам пенсионер – примерно восемьдесят килограмм. И занимал немалый объем, в карман положить не получится. Степан попытался изолировать зеркальный овоид от силы притяжения, но законы, которыми себя окутал Арепьев, этому воспротивились. Почесав в затылке, парень решил, что лучше всего – просто выждать. Рано или поздно пенсионер снимет свою защиту. А до тех пор надо сделать так, чтобы квесторы

и спасатели его не нашли.

Оглядев разгромленное кафе, Стариков не обнаружил никаких подходящих мест, где можно было бы спрятать блестящий кокон. Мысль о том, чтобы оттащить тяжелый груз в какое-нибудь другое помещение, парень сразу отбросил: долго, да и нет гарантии, что Арепьева там не обнаружат. К счастью, в арсенале ученика Тэкката были нестандартные приемы.

«Закон: это место имеет пять геометрических измерений», – напряг волю Степан.

Пространство возле овоида исказилось, помятый чайник рядом с Арепьевым явил взгляду внешние закопченные и внутренние блестящие стенки. Стариков разгреб ногами мусорную кучу, уперся в наклоненный пол и с натугой приподнял кокон. Затем подвинул его к искривленному месту и толкнул в глубину пространственных складок. Туда же полетел синий поднос с наспех нацарапанным словом.

«Два измерения скрыты от восприятия, – постановил парень. – Этот закон прекратит своё действие, если будет произнесен пароль».

Дымный воздух над разбитыми тарелками разгладился, скрыв зеркальный овоид от любопытных глаз. Степан отшвырнул в сторону завязавшийся в узел чайник и вылетел из кафе.

Осмотр здания завершился далеко за полночь. Квесторы по общей конференц-связи отчитались Брикману о результатах – вернее, об их отсутствии. Выживших в Пузыре не обнаружили, тела дежурных виларов из компании “Head in the Clouds” найдены не были.

Англичанин поблагодарил иностранных коллег за сотрудничество и отпустил по домам. Дальнейшим расследованием должны были заниматься местные квесторы.

Стариков не стал сразу возвращаться в Москву. У него была одна идея, и он хотел её проверить. Устроившись в забегаловке неподалеку от места катастрофы, парень связался с транспортной компанией, которая владела всеми аэротакси Лондона, и запросил список пассажиров, покинувших Пузырь за десять минут до падения. А заодно – и маршруты их машин. В ожидании ответа Степан жевал пиццу, запивал её кофе и прокручивал в голове возможный ход событий.

Для того, чтобы убрать закон левитации, надо было сначала избавиться от трёх виларов, дежуривших в центральном помещении Пузыря. Это значит, что преступник был внутри здания и, после того как он нейтрализовал дежурных, ему необходимо было это здание покинуть. Вряд ли преступник… Или преступники? Пока не важно… Вряд ли он стал бы снимать закон, находясь внутри Пузыря. Но и издалека ему работать тоже было несподручно: чем дальше объект, тем труднее на него воздействовать своей волей. Нет, он наверняка был где-то рядом, висел в такси возле здания и сосредотачивался на параметрах закона…

В интерфейсе парня замигал значок вызова, над которым возникло изображение рыжеволосой красавицы. Стариков мысленно нажал на него.

«Ну ты как там, Степашка?» – прозвучал в голове голос Дарьи.

«Нормально. Устал немного, – ответил парень. – Чего не спишь?»

«Уснешь тут, – проворчала студентка. – По всем новостям Лондон показывают, ужас просто. Столько жертв… И ты там в Пузыре, в этом дыму часами ходишь… Хорошо, хоть, сказал, куда из Мельбурна направился. В одном репортаже недавно сообщили, что около ста квесторов покинули место падения – тебя тоже отпустили?»