Лея Леса
Шрифт:
— Что вы можете сказать по поводу этой вещи?
— Это не наши принципы. Похоже, но мы такое давно уже не делаем. С тех пор, как открыт бельюор, мы перешли на изготовление полупроводников из него…
— Короче!
— Если своими словами, это достаточно примитивный уровень развития техники.
— Ну, было бы глупо сразу нам показать все, на что они способны. И эти даэрте ломают рядом с собой всю сложную технику. Эта, может, и держится за счет своей простоты.
— Оно смонтировано из нескольких разных отрезков….
— Это тоже понятно.
— Тогда что вы хотите услышать, Командор?
Что-что… да хоть что-то! Но научники отказывались радовать Дарса Кета какой-то конкретикой. Может ли существовать нечто подобное той боевой машине?
Может.
Работать на тех же принципах, что и эта аппаратура? Вряд ли. Или нет?
Вселенная велика, стоит только вспомнить лараджей и их «живые компьютеры». Ведь похоже на биолабораторию, просто мозги в банках, но кто бы знал, что это процессоры! Так что существовать может — все. И открывать свои секреты врагу — тоже глупо.
Пожалуй, стоит сходить на переговоры.
И — не одному?
Взять с собой Лакса?
Ну уж — нет! Против этого в Командоре было все. Никаких Лаксов! Ощущение рядом с ним такое, словно он в навоз ногой наступил! Перебьются! Но как же неудачно!
Космос, как же все неудачно на этой планете!
Ничего. Разберется…
И Командор налил себе вина на дно бокала.
В медколледже ничего не поменялось.
Зверем смотрел Попов, шипела Извольская.
Руслан уверенно держался рядом, не собираясь никому позволять обтачивать когти о девочек. Впрочем, на Машку это не подействовало. Она всегда была бесцеремонной. Просто в молодости это выглядит, как обаятельное нахальство и самоуверенность, а не как наглость хабалки.
— Русик, а тебе кто из девочек нравится? Таня или Салея?
Руслан даже брови поднял от удивления.
— Нравится? Зачем?
— Ты от них не отходишь…
— И не отойду.
— А почему?
— А по кочану.
— Грубишь?
— Машка, тебе заняться нечем? Иди, поучи фарму, опять ведь зачет завалишь.
— Без твоих советов обойдусь, — скривилось толстощекое личико. — Ты скажи прямо, если что, мы тут все свои, мы поймем.
— Маша, я не могу сказать прямо, куда тебе идти. Хотя не сомневаюсь, что с означенным предметом ты отлично знакома.
Руслан развел руками. Маша, которая сообразила, куда и на какой предмет ее посылают (нет, это не фармакология), растопырилась, но куда там! Преподавательница по фармакологии, одним взглядом оценив картину, тут же принялась распоряжаться.
— Маша, к доске. Хочешь поговорить — поговорим. Все по местам, сейчас еще карточки раздам.
Маша засопела, но возражения не принимались.
Галина
После занятий машина уже ждала рядом с колледжем. Однокурсники проводили устраивающихся в ней Руслана, Салею и Таню самыми разноплановыми взглядами — от равнодушных до злобно-завистливых. Впрочем, и те, и другие пропали втуне. Ребятам было совершенно не до любопытствующих.
Дела есть.
И важные.
Онкологический диспансер встретил Салею совершенно особым запахом. Тоски, смерти, безнадежности… и болезнь страшна, и отношение к ней — тоже. Приговор. Так это и звучит.
Так и выглядит, так и пахнет…
Дриада поморщилась.
— Хоть бы что-то такое развели… кусты какие или цветы.
— Дезинфекция все забьет, — поморщилась Таня, отлично вычленяющая хлорку, спирт, нечистоты — из общей массы запахов. И вот не надо про новомодные средства. Они есть, кто б спорил. Только вот стоят не в пример дороже, а завхоз на то и завхоз, чтобы слегка… вести переучет в свою пользу. И покупать вместо дорогих импортных дезинфектантов родную дешевую хлорочку. От которой равно дохнут микробы, пациенты и посетители.
Салея промолчала.
Владислав встречал их на пороге, как дорогих гостей.
— Здравствуйте. Проходите. А Салея Сантос… вы, конечно, — его взгляд уперся точно в Салею, которая в своем платье из цветастого хлопка все равно казалась чем-то неземным и потусторонним.
— Я, — согласилась Салея. — Здравствуйте.
Взгляд ее расфокусировался, уперся в мужчину. Потом она подтолкнула под локоть Таню.
— Смотри на него. Что ты видишь?
Таня тоже сощурилась. Так ей пока было удобнее.
— Зеленоватые тона, голубоватые… есть черные. Здесь и здесь, — палец указал на два места. Оба в районе головы, ближе к левому виску.
— Правильно. У вас часто болит голова.
— Да…
— Это потому, что у вас тут сосуды… если не принять меры, получите инсульт, — «порадовала» Салея, которая уже более-менее разбиралась в медицинской терминологии. Не просто же так она и с Таней общалась, и в колледж ходила.
Владислав только глазами захлопал.
— Я думал — переутомление.
— Понимаю. Идите сюда.
Плющ — одно из немногих растений, которому плевать было на онкологию. Он вился по стене диспансера, оплетал его своими упругими ветвями, шелестел зеленой листвой — и был весьма оптимистичен.
Салея протянула к нему руку, погладила, спрашивая разрешения…
Плющ был не против. Он знал этого человека, он хорошо к нему относился, да и человек, случалось, курил, прислонившись к перилам крыльца, перебирал листья плюща, но не рвал. Никогда не обрывал ради забавы.