Лея Леса
Шрифт:
Де-лить-ся.
Не хапать все в одно рыло, но и не угодничать, не пресмыкаться… такое нормальное отношение. Я работаю, ты работаешь, вместе мы заработаем больше. Хороший правильный подход.
Не как некоторые, которым лишь бы денег из федерального бюджета загрести под очередной тендер, а что с ним потом делать, они и рядом не подумают! Главное ж сейчас рвануть! А потом хоть ты травой порасти!
Таких не любит никто. Но Петров просто работал, не забывая вовремя благодарить. Нет-нет, речь не о взятках. Взятка дается ДО какого-то дела. А благодарность
Петров был благодарен — в меру. И губернатор это ценил.
Чжао Гофэн?
Да, китайца он тоже знал. Видел раз или два, так, больше слышал. Да, партнер. Из Поднебесной. И что? Хоть откуда, если с ним работается нормально, пусть гонит свои комплектующие для станков. Жалко, что ли?
Китай, как известно, тоже разный. Есть ширпотреб — барахло, которым и помойку засорять жалко. А есть качественный и фабричный, который сделан на совесть. Вот, у Чжао был именно такой, и губернатор относился к нему вполне адекватно. А что их сегодня сюда привело?
Оказалось… даэрте?
Губернатор даже опешил.
— Ну, допустим. Что в этом такого страшного? Перепишем, паспорта выдадим, детей будем в школы принимать… все, как с малыми народностями. Что в этом такого?
Мужчины переглянулись.
— Дело в том, что даэрте занимаются траволечением, — аккуратно разъяснил Петров. — И достигли в этом больших успехов. Мы хотим построить лечебницу, в которой будут работать исключительно даэрте. Может, санаторий, курорт, а потом реклама…
— Точно — работает? — губернатор потер печень, которая регулярно побаливала. Особенно после принятого на грудь бокала коньяка, или двух.
Да-да, такая профессиональная болезнь чиновников — цирроз печени.
Мужчины переглянулись.
— Госпожа Салея сегодня должна приехать к моему другу Даниилу, — поддержал Чжао. — Если вы, господин Никольский, захотите с ней побеседовать, это будет очень удобно…
Губернатор подумал пару минут.
Печень болела. И если это возможно…
Глотать таблетки? Ходить по врачам, даже самым дорогим?
В том-то и беда, что они — лечат. Не вылечивают. Просто лечат. Ходи, кушай препараты, подсаживай все остальные органы, носи денежку — и лечись. Упорно и долго.
А вылечить? А зачем? Кто ж дойную корову-то вылечивает?
— Я буду не против. Во сколько можно приехать?
— Я сейчас позвоню и уточню. Полагаю, часов в восемь. Вечера.
Даниил набрал Танин номер, задал пару вопросов, получил ответы — и кивнул.
— Да. В восемь вечера будет вполне удобно. Девушки как раз успеют отдохнуть. Они уже дома, но репортеры их замучили. К восьми они успеют отдохнуть и приедут.
Губернатор хохотнул.
Есть такое у журналистов. Самое забавное, не сравнивают их ни с котиками, ни с цыплятами. Кто-то слышал выражение «акулы пера»? Шакалы пера?
Но ведь не котята пера. Не голубки пера… нет! Исключительно хищники и не самые приятные. Немцы вообще приложили — рептильная пресса.
— Эти могут. Неужели даэрте так рано отбились?
— Эти могут, — вернул выражение Петров. — Я скорее, удивлен, что Салея потратила на журналистов столько времени.
Губернатор безразлично пожал плечами. Подумаешь?
— Как ваша жена, Даниил Русланович?
— Благодарю. Полностью здорова.
— ЧТО?!
Губернатор тоже был в курсе диагноза. А вот новости об излечении до него дойти еще не успели. Слишком мало времени прошло.
— Вы не ослышались, Олег Михайлович. Алеся здорова. Полностью.
— Но…
— Только благодаря даэрте. Никто другой не брался за ее излечение.
Печень заныла еще сильнее. Ну и пусть ее… разум заработал на полную мощность. Если… если — ТАКОЕ?!
— Это… можно поставить на поток?
— Нет. Это скорее, разовый случай. Но на поток можно поставить многое другое, — не стал врать Даниил Русланович.
Губернатор прижал печень ладонью.
— Хорошо. Я приеду.
Если бы высокие договаривающиеся стороны видели сейчас Салею…
Не состоялись бы никакие переговоры. И договоры тоже. Потому что Салея сейчас убивала человека. Хотя выбора у нее не было. Пришлось убить.
Глава 13
После общения с журналистами, после тяжелого утра, девушки едва доплелись до дома. Даэрте так и остались в лесу, и отбивались от репортеров только Лея и Таня. Да так и проще.
Одежды-то у даэрте пока нет — нормальной. Современной. А то, что на них надето — достаточно своеобразное. Из травяной ткани, смесь льна, крапивы, конопли, еще нескольких десятков растений — получается замечательная ткань. Но вид у нее своеобразный. И реакции у даэрте пока тоже своеобразные. Могут и микрофон вырвать, и запихать его журналисту куда-нибудь поглубже… примут интерес за агрессию — и готово!
Так что девушки остались одни.ю и домой добирались одни. На такси.
А в дверях наткнулись на Людмилу Владимировну, которая шла выносить мусор. Переглянулись, отобрали у нее ведро — и направились к помойке. Тут недалеко, за два дома завернуть, сто метров пройти — и вот он, закуток. Удобный такой, образован забором и двумя домами. Правда, мусоровозы сюда заезжать не любят, и водители периодически матерятся, но зато жильцы довольны. Сюда выходит только глухие стены, то есть никакой вони в квартирах. И смотреть на помойку не надо.
Девушки как раз дошли до помойки, Таня выкинула мусорный пакет, не обращая внимания на бомжа, который копался в мусорном баке. Обычно такие люди не агрессивны… не в этот раз.
Бомж перегородил проход.
— Бабки есть? Гони сюда, б….
И изрыгнул матерную тираду.
— Пошел на… — в том же духе ответила Таня. Она устала, она хотела кушать, на диван, хотела отдохнуть… еще Петров позвонил, надо будет к нему приехать. С губернатором пообщаться… ладно, это — надо! А силы где взять?