Лейденская красавица
Шрифт:
– Ваше сиятельство, я видела, как молодой человек, за которым я должна была наблюдать, и Хендрик Брант, сын богатого гаагского золотых дел мастера, стоя на коленях, молились.
– Это дурно, – сказал Монтальво, покачивая головой, – но…
– Я видела, – продолжала она своим хриплым голосом, – как они вместе читали Библию.
– Возмутительно! – произнес Монтальво с притворным содроганием. – На самом деле возмутительно, если только я могу верить тебе, моей набожной приятельнице, что два человека, считавшихся до сих пор почтенными людьми, попались в том, что читали книгу, на которой основывается наша вера.
22
Скорее всего, речь идет об императорском указе 25 сентября 1550 г., прозванного в народе «кровавым». Этим указом запрещалось читать, хранить и распространять все писания и учения реформаторов церкви. Ослушавшимся грозила смертная казнь с конфискацией имущества.
Тут Черная Мег рассказала все по порядку: как она подсматривала и увидела кое-что, как подслушивала, но слышала мало, как открыла потайной шкафчик, нагнувшись над спящим, и не нашла ничего.
– Плохой же ты шпион, тетушка, – заметил капитан, когда она замолкла, – и, клянусь, я не думаю, чтобы папский инквизитор мог повесить молодого человека, основываясь только на твоем свидетельстве. Вернись и добывай новые доказательства.
– Нет, – решительно заявила Мег, – если хотите добывать улики, добывайте их сами. Так как я намереваюсь продолжать жить здесь, то не хочу впутываться в такие дела. Я доказала вам, что этот молодой человек еретик. Давайте же следуемое мне вознаграждение.
– Твое вознаграждение?.. За что? Вознаграждение дается за услугу, а я не вижу таковой с твоей стороны.
Черная Мег вышла из себя.
– Молчи, – сказал Монтальво, оставляя шутливый тон. – Я стану говорить с тобой откровенно. Я не желаю жечь кого бы то ни было. Мне надоела вся эта бессмыслица из-за религии, и, по-моему, пусть себе лейденцы читают Библию до одурения. Я хочу жениться на ювфроу Лизбете ван Хаут и для этого должен доказать, что человек, которого она любит, Дирк ван Гоорль, еретик. Того, что ты сказала мне, может быть достаточно или недостаточно для моих целей. Если окажется достаточно, я тебе щедро заплачу после свадьбы, если нет, так с тебя будет довольно того, что ты уже получила.
Сказав это, Монтальво позвонил в колокольчик, стоявший на столе, и, прежде чем Мег собралась ответить, в дверях показался солдат.
– Проводите эту женщину, – приказал капитан и затем прибавил: – Я постараюсь передать вашу просьбу куда следует, а пока возьмите от меня, – он сунул Мег в руку флорин. – А теперь скорей веди сюда арестованных: не будем терять времени… – приказал капитан солдату. – Да гляди, чтобы мне не мешали всякие нищие, а не то смотри у меня…
В этот день после обеда Дирк, одетый в свое лучшее платье, отправился в дом Лизбеты, где дверь ему опять отворила Грета и в ожидании смотрела на него.
– Дома барышня? – запинаясь спросил он. – Мне надо видеть ее.
– Какое несчастье, менеер, – отвечала девушка, – вы опять опоздали. Барышня и фроу Клара уехали на неделю или дней на десять: здоровье
– В самом деле? – спросил совершенно растерявшийся Дирк. – Куда же они уехали?
– Не знаю, менеер, они не сказали мне.
Больше ничего Дирк не мог добиться от служанки. Так он и ушел совершенно сконфуженный и не зная, что думать.
Час спустя явился с визитом Монтальво и, как ни удивительно, оказался счастливее.
Он добился того, что узнал адрес хозяек, уехавших в приморское селение на расстоянии одного переезда. По странной случайности в тот же самый вечер Монтальво, также ища покоя и перемены климата, появился в гостинице этого селения, где заявил, что намеревается прожить некоторое время.
Гуляя на следующее утро по взморью, он встретил фроу Клару ван Зиль, и никогда еще почтенной даме не приходилось проводить более приятного утра. Так, по крайней мере, она заявила Лизбете, вернувшись со своим кавалером к обеду.
Читатель может догадаться об остальном. Монтальво сделал предложение и получил отказ. Он перенес удар с покорностью судьбе.
– Сознайтесь, – сказал он вкрадчиво, – что есть другой, кто счастливей меня.
Лизбета не созналась, но и не отрицала.
– Если он даст вам счастье, я буду рад, – проговорил граф, – но, при моей любви к вам, я не желал бы видеть вас замужем за еретиком.
– Что вы хотите сказать этим, сеньор? – спросила Лизбета, вспыхнув.
– Я хочу сказать, что, к несчастью, опасаюсь, как бы почтенный хеер Дирк ван Гоорль, один из моих друзей, которого я очень уважаю, хотя он и одержал победу надо мной в ваших глазах, не попал в эти злые сети.
– Подобное обвинение нельзя взводить на человека, пока оно не доказано, – серьезно сказала Лизбета. – Даже и тогда… – она запнулась.
– Я буду наводить дальнейшие справки, – отвечал капитан. – Сейчас же, пока мне не удастся приобрести ваше расположение, я покоряюсь своей участи. А до тех пор прошу вас смотреть на меня как на друга, на преданного друга, готового пожертвовать жизнью, чтобы услужить вам.
С тяжелым вздохом Монтальво сел на своего вороного и вернулся в Лейден, но перед тем он имел маленький разговор наедине с фроу Кларой.
– Вот если б дело шло о старушке, то нетрудно было бы все устроить, – рассуждал он во время обратного пути, – а для меня, клянусь всеми святыми, было бы все одно. Но, к несчастью, все деньги у этой упорной свиньи – голландки. Чего только не заставляет делать необходимость поддержать свое достоинство и положение человека, по своим наклонностям расположенного только к покою и миру! Ну, мой новый друг Лизбета, не пройдет и двух месяцев, как ты мне заплатишь за все мои беспокойства, или я не буду Хуан де Монтальво.
Три дня спустя тетка и племянница вернулись в Лейден. Через час после их приезда явился граф и был принят.
– Останьтесь со мной, – обратилась Лизбета к тетушке Кларе, когда доложили о посетителе. И тетка некоторое время пробыла с ними, но затем под каким-то предлогом исчезла, и Лизбета осталась с глазу на глаз со своим мучителем.
– Зачем вы пришли сюда? – спросила она. – Я ведь уже ответила вам.
– Я пришел в ваших собственных интересах, – отвечал Монтальво, – и этим объясняется мое поведение, которое вы находите странным. Вы помните наш разговор?..