Лейтенант Старновский
Шрифт:
Потом добавил, вспомнив, что он еще и комендант:
«Лопаты, кирки и мотыги намерен взять в колхозе и в деревне Михасино. Продовольствие в колхозе «Новая Заря».
Для укомплектования гарнизона укрепрайона необходимо:
– 90 единиц стрелкового оружия
– гранаты
– саперные лопаты 86 штук.
– патроны по 2 боекомплекта на 100 стрелков.
Далее Александр поставил подпись
«Комендант укрепрайона моста в районе деревни Михасино лейтенант Старновский А. С.».
Вроде даже как-то значительнее
Глава 21. 22 июня 1941 г. Встреча с особистом
Деревня Радваничи. Штаб командира пешей группы 22-ой танковой дивизии полковника Кононова Ивана Васильевича. Возле сельсовета стоит пара грузовиков, несколько мотоциклов и броневик. В соседний дом переносят раненых из стоящих рядом повозок. На окраину деревни подходят разрозненные группы пеших людей и распределяются по строящимся оборонительным рубежам. Кто-то проходит дальше мимо штаба, поднимая пыль.
Возле крыльца стоят два мотоцикла – двухколесный красавец ИЖ-9 и ТИЗ АМ-600 с коляской. Рядом с ними стоят и курят водитель-мотоциклист ТИЗа с ППД за спиной, Солнцев с МП-40 на груди и Орловский с трофейной немецкой винтовкой. В кабине соседнего грузовика с открытой дверцей сидит, развалившись, водитель, он долго смотрит на автомат, на Солнцева, а потом спрашивает:
– Слышь, рыжий, ты что ль немца убил?
– Нет, это мой командир его убил! – немного обиделся Вася на такое обращение.
– А ты что?
– У моего немца другие немцы успели забрать оружие!
– А чего же так? – оживился шофёр, лишь бы побалагурить.
– А так! – неохотно ответил Солнцев.
– Видать, знатная машинка этот немецкий автомат-то?
– Лёгкий! – уклончиво ответил Василий.
Тут, привлеченный разговором, подошел какой-то щеголеватый капитан.
– А ну, боец, покажь трофей!
– Не положено. Личное оружие! Мне его мой командир вручил!
– Ишь ты, какой важный! А ты знаешь, что красноармейцам трофейное оружие не полагается? – захотел взять на испуг рыжего бойца щёголь в хромовых начищенных до блеска сапогах.
– Оружие теперь моё, командованием даденое! И другого нету!
– Что, бросил? – сощурил глаза, как пантера перед прыжком, капитан, надеясь, что сейчас он этим прищучит этого бойца и заберет немецкий МП-40.
– А не было личного оружия, нам его перед убытием на хозработы не дали!
– Красноармеец, пройдемте со мной, сейчас вам выдадут винтовку, какая положена, а трофей сдадите!
Солнцев аж вспотел, понимая, что сейчас вот-вот психанет, сорвется и накостыляет этому щёголю, или в лучшем
– Не положено!
На звук выстрелов из штаба выбежало несколько человек, а часовой возле двери уже взял на мушку распаленного на солнце рыжего бойца.
– А-атставить! – вдруг раздался зычный голос старшего лейтенанта НКВД Егорьева (смотрите главу вторую). Он спокойно спустился с крыльца, и, держа пистолет наготове, но стволом вниз, стал подходить к месту инцидента.
Щёголь капитан как-то сразу сник и скороговоркой стал оправдываться:
– Товарищ старший лейтенант государственной безопасности, этот красноармеец отказывается сдать трофейное оружие и получить штатную винтовку!
– Отказывается, говоришь? – особист подошел к Солнцеву, попутно оценивающе окинув взглядом Орловского и бойца-мотоциклиста.
Солнцева словно молнией пришибло, он стоял, словно парализованный кролик, и смотрел на сотрудника НКВД, как на подползающего огромного удава.
Довольный произведенным на бойцов впечатлением, Егорьев строгим голосом спросил:
– Боец, почему отказываешься? Немецкое оружие лучше нашего? Тебе советская винтовка не нравится?
– Нравится! – только и смог выдавить насмерть перепуганный Солнцев.
– Ну а раз нравится, почему же отказываешься подчиняться старшему по званию? Знаешь, что за это тебе полагается?
– Мне его лейтенант Старновский вручил! Он лично этого фашиста пулей в лоб из пистолета убил! Ровно между глаз! Это его трофей! Он его мне дал для сопровождения пленного!
– Так это, значит, вы доставили пленного немца! – чуть ли не нараспев произнес НКВДэшник.
– Так точно, мы!
– Ты его взял в плен?
– Нет. Наш сержант Васильев! Вместе с лейтенантом…
– Старновским! – подсказал Егорьев.
– Так точно, товарищ старший лейтенант государственной безопасности!
– Значит, говоришь, ваш командир, лейтенант Старновский, этого фашиста вот так прямо между глаз, да в лоб? Он так метко стреляет?
– Так точно! Прямо между глаз. Из «ТТ». Я потом сам смотрел. После боя! Он еще двоих убил! Одного ранил, но я его собственноручно добил!
– Понятно! И сколько же вы трофеев взяли?
– Четыре винтовки, МП-40, и немецкий пулемет, название забыл!
– Молодцы! – задумчиво произнес особист.
– Так это вам хотят присвоить звание ефрейторов? – Егорьев посмотрел на рыжего бойца, а потом на окаменевшего здоровяка Орловского.
– Так точно!
Тут особист обернулся к капитану и бросил сквозь зубы:
– Свободен!
Тот с радостным облегчением чуть ли не бегом прыснул за забор.
Старший лейтенант НКВД достал твердую упаковку папирос «Герцеговина Флор» и по-свойски дружески протянул её солдатам:
– Закуривайте!