Лейтенант
Шрифт:
Меня же поселили в Спрингстоне. Неподалёку находилась фазенда, принадлежащая отставному русскому полковнику Добронравову – дворянину, бежавшему из страны почти по той же причине что и я, а нынче состоящему в «Союзе сильных».
Городок мне понравился: спокойное тихое место вдали от суеты и шума больших населённых пунктов. К тому же, если на мой след захотят выйти боярские роды или убийцы из «светлейшей дружины», им придётся потрудиться, чтобы меня найти.
– А мы с Максом – одинокие волки, – сказал Кузьма. – Но тоже вот думаю, пора остепеняться. Что считаешь,
– Ага, а она тебя ждёт, можно подумать, – скептически поморщился Максим. – Небось, другого нашла, пока ты шлялся невесть где. Не, брат, ну их к чертям. Чтоб меня снова баба захомутала? Не бывать такому. Одного раза хватило по молодости. Всё! Теперь я – свободный человек, свободным и подохну. Но ты-то ещё молодой, тебе не понять.
– Воевать, что ли, собрался всю жизнь? – спросил я.
– А куда деваться? – ответил Максим. – Я ничего в жизни не видел, кроме этой бесовской машины. А на заводах копейки платят.
– В поле на тракторе, – предложил я.
– Я, что, похож на фермера?
– Ну есть немного.
– Да иди ты, лейтенант! – рассмеялся Максим.
Следующим утром поезд полчаса стоял в городе Барнан. До Саус-Энфилда оставалось часа три езды. Дальше состав следовал к одной из крепостей на океанском побережье, а мне предстояло ещё десять часов трястись до Спрингтона на паровом автобусе, который ходил раз в день.
Я прогуливался по перрону, жарясь на солнцепёке и рассматривая домики, спрятавшиеся за зарослями высокой травы. На горизонте ломаной линией вычерчивалась горная гряда. Дул лёгкий ветерок, и только он не давал окончательно спечься.
А меж пассажиров, вышедших размять кости, бегал смуглый пацан, продающий прессу, и что-то кричал на ломаном английском. Решив узнать, что происходит в стране, я купил газетёнку, состоящую из четырёх листов. Сам я по-английски читал с трудом, но Максим и Кузьма гораздо лучше меня владели языком.
Когда поезд тронулся, я сунул Максиму под нос газету и велел:
– Читай, чего пишут.
Максим пробежал глазами статьи.
– Да ничего интересного, – поморщился он. – Чего читать-то? Вон про мир пишут между Амазонией и Александрией. Это и сами знаем. Так... какой-то завод строят в Саус-Энфилде. Что ещё... А вот это уже любопытно. «Нападениям индейского племени подверглось пять населённых пунктов».
– Так, это подробнее, – сказал я. – Где? Что за населённые пункты?
– Сейчас... А вот: Холбек, Нортон, Спрингтон...
– Чего? Спрингтон разграбили? – я выхватил из рук Максима газету, желая лично убедиться в его словах, и стал выискивать в тексте названия городов.
– Ну да, так пишут. А что?
– Что-что... – буркнул я. – Я там живу, вообще-то!
Глава 2
Саус-Энфилд являлся центром департамента и считался здесь крупным городом, но мне он с самого начала, как я сюда попал, показался всего лишь большой деревней. Застройка преобладала одно и двухэтажная, а на улицах
Едва мы вышли из дверей вокзала, как нас окружили попрошайки всех мастей. А когда мы их отогнали, за нас взялись извозчики, которые наперебой стали предлагать свои услуги. Чтобы отвязались, пришлось спешно ретироваться с привокзальной площади.
– Что-то с дороги жрать охота, – Максим похлопал себя по урчащему пузу. – Может, перекусим?
– Можно, – согласился я. – Если знаешь хорошую закусочную – веди. А ты, Ахмет, наверное, домой побежишь?
– Да какой домой? Мне туда ещё часа полтора чесать, если повезёт попутку найти. Покушаем, а там и домой можно.
Забурились мы в какое-то небольшое заведение, где по заверениям Максима, «от еды блевать не тянет». Устроились за столом. Время двигалось к полудню, жара стояла невыносимая. Впрочем, к постоянной парилке я начал привыкать. К тому же близилась «зима», и скоро температура должна пойти на спад.
Нам принесли заказ, и мы налегли на блюда, постоянно отмахиваясь от мух, которых в заведении оказалось многократно больше, чем посетителей.
– Ну что, мужики, будем прощаться? – спросил я, когда мы поели. – Вы своей дорогой, я – своей. Может, и свидимся через месяцок, если судьба соблаговоли. В любом случае, адрес мой знаете, пишите.
– А сам-то что намерен делать? – спросил Кузьма.
– Поеду домой, надо узнать, что произошло в Спрингтоне. Если индейцы тут в окрестностях шастают и грабят всех, кого попало, надо разобраться.
– Правильно! – одобрительно кивнул Максим. – Это ты дело говоришь, лейтенант. А знаешь, что я тут подумал? Погулять – это, конечно, хорошо. Но как-то неспокойно на душе, зная, что поблизости разгуливают головорезы. В общем, если помощь нужна, готов присоединиться.
– И я, – подхватил Кузьма. – Или мы воевали за то, чтобы нас тут всякие дикари грабили? Э нет! Надо их в шею гнать.
– Помощь мне, конечно, не помешает, – согласился я. – Но вы же не забесплатно подвязываетесь?
– Само собой! – сказал Максим. – Лично я хотел бы плотно взяться за тренировку своих способностей. И мне нужен наставник. Мы тебе помогаем, а ты нас обучаешь. Как тебе такой уговор?
– Обучение чарам стоят недёшево, между прочим, – заметил я. – Но поскольку я сам почти нихрена не разбираюсь в этом, то мои услуги, пожалуй, будут вам по карману.
– Значит, по рукам?
– Значит, по рукам. Только, чур, не отлынивать и не лениться, – предупредил я. – И меня слушаться во всё, что касается обучения.
– Пойдёт, – сказал Кузьма. – Ну а ты, Ахмед, наверное, к семье поедешь?
– Э нет, ребят. Коли такое дело, я – с вами, – заявил Ахмед. – Не хочу сидеть и ждать, пока они в мой дом придут. Тем более, какой же экипаж без наводчика?
На том и порешили. Ахмед поехал домой с условием, что завтра встретимся на площади, с которой отъезжает паробус. Мы же с Кузьмой и Максимом отправились в администрацию департамента. Я хотел лично пообщаться с губернатором, шерифом или ещё с кем-то, кто знает о ситуации.