Лезвие судьбы
Шрифт:
Когда фильм закончился, она попыталась соблазнить меня, и мне пришлось пожаловаться на самочувствие, чтобы уйти домой.
Не то чтобы мне не нравился секс. Нравился.
Просто он не казался мне таким потрясающим, каким все его описывали.
Когда я наконец добрался до квартиры, которую делил со своими друзьями, я лег на кровать и закрыл глаза.
Мне уже больше ничего не хотелось. Я устал притворяться.
Глава 3. Ну все, можешь возвращаться
Первое,
Он ответил на втором гудке.
– Сара, – радостным голосом сказал он. – Счастлив знать, что ты долетела живой. Ну все, можешь возвращаться.
Я засмеялась. В этом был весь Дэн.
– Раз тебе так хочется увидеть меня, то, думаю, будет лучше, если ты прямо сейчас заберешь документы и переведешься в другой университет.
– Какая шутница, если бы все было так просто.
– Ладно, я сообщила, что благополучно долетела. Теперь нужно забрать багаж. Пойду искать чемоданы.
– Удачи. Позвони мне, когда доберешься до общежития.
– Договорились. Я люблю тебя.
– И я тебя.
Я повесила трубку, заблокировала телефон, убрала его в карман, чтобы освободить обе руки, и протиснулась между людьми, ожидающими багаж, поближе к ленте. Необходимость вылавливать чемоданы беспокоила меня больше всего в поездке, но на деле все оказалось куда проще. Благодаря огромному количеству цветных ленточек, которые я привязала к ручкам, мне не составило никакого труда отличить свои чемоданы от всех остальных.
Получив багаж, я почувствовала себя намного спокойнее, потому что теперь у меня стало на одну проблему меньше.
С сумкой на груди и гигантскими чемоданами по бокам я направилась к выходу с другой стороны турникетов, где меня ждал мой дядя.
Там я сразу же нашла его. Он выделялся в толпе. Не только потому, что был намного выше и красивее всех остальных, но и потому, что он был особенным для меня.
Когда его голубые глаза встретились с моими зелеными, у меня защемило сердце. Дядя был так похож на мою маму, что мне стало больно смотреть на него, но в то же время я почувствовала себя как дома. Я уже много лет не ощущала ничего подобного.
Не совсем поняла, кто из нас первым бросился навстречу другому, – лишь помню, как смотрела на него издалека, а через секунду уже была в его объятиях.
– Сара… – прошептал он мне в волосы.
Я едва сдерживала слезы, которые уже подкатили к глазам.
– Дядя, – ответила я. Этим простым словом я хотела сказать так много: и «я люблю тебя», и «как же долго мы не виделись», и «я так соскучилась».
Мы ничего не говорили друг другу, потому что в этом не было никакой необходимости. Да и никаких слов бы не хватило. В этом аэропорту, на который я даже не взглянула, в четырех тысячах шестистах двух километрах
Я уже не в первый раз почувствовала, что приняла верное решение, отправившись сюда.
Я оставила все позади. Больше никогда не буду думать о своем отце. Не сейчас, когда передо мной распахнулась дверь в совершенно новую жизнь, которую я начну с чистого листа. Не сейчас, когда моя история должна быть написана моим почерком.
Когда мы разомкнули объятия, пришлось поспорить, кто повезет мои чемоданы.
Мой дядя хотел взять их на себя, пока я просто шла бы рядом с ним налегке.
До чего же нелепо.
Я в миллионный раз напомнила ему о том, что больше не ребенок и меня не нужно опекать. Больше всего мне хотелось прожить свою жизнь самостоятельно. Принимать собственные решения, даже если они были неправильными. Я потратила слишком много времени на то, чего от меня хотели другие, я старалась осчастливить их, но никто из них даже не ценил меня. Я усвоила урок. Отныне я собиралась жить для себя, и, если кому-то и в самом деле не все равно, они останутся рядом со мной, какой бы я ни была.
Мы шли к машине, погрузившись в приятную беседу о том, что произошло с нами за это время.
В основном дядя рассказывал мне о том, как ему нравилось тренировать «Йельских бульдогов». Он мечтал об этом с раннего детства, и несколько лет назад ему наконец удалось осуществить свою мечту.
Я в очередной раз сказала ему о том, как счастлива, что меня приняли изучать медицину в Йель.
Было так здорово поговорить с кем-то помимо Дэна. С тем, кто тоже искренне был рад послушать о моих желаниях и планах.
Мы говорили все время, пока укладывали чемоданы в багажник, а потом и всю дорогу до кампуса.
– Это твое общежитие, – сказал дядя Майк, наклонив голову, чтобы я могла посмотреть через лобовое стекло машины.
Он хмуро посмотрел на здание. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что ему не хотелось оставлять меня здесь. Он даже не пытался как-то это скрыть.
– Ты прямо-таки в восторге, – мне сложно было воздержаться от комментария. – Могу ли я узнать, что такого тебе сделало мое общежитие, из-за чего ты на него так смотришь? – спросила я в попытке разрядить обстановку.
– Ты знаешь, о чем я думаю, – сказал он, бросив на меня взгляд. – Думаю, тебе стоит пожить у меня.
– Нет, я хочу получить полный опыт студенческой жизни. Не хочу жить под крылом своего дяди.
– Я бы тебе не мешал. У меня огромный дом, и места хватит нам обоим.
– Нет. Достаточно и того, что я буду помогать тебе с твоей хоккейной командой.
– Ага, как же. После того как ты отказалась моих денег, ты буквально вынудила меня найти тебе работу.
– Ты же меня знаешь.