Ли Кахори: Космическая любовь
Шрифт:
И тут его ослепило вспышкой. Он дернулся в воде как от тока. Второй раз. Он зажмурился. Третий. И послышался тихий мелодичный смех. Ли Кахори распахнул глаза.
– Какого… Что ты тут делаешь?
– Доброе утро, соня!
Прямо перед его кроватью стояла девушка.
«О да, как замечательно!» – вскрикнули гормоны.
«За какие грехи?!» – вскрикнул мозг.
Напротив его кровати стояла сестра старого друга Ли. Единственного друга. Рори Май. Он знал ее так давно, что помнил каждую особенность, деталь. После автокатастрофы она стала для него «социальным клейстером», который удерживал его от полной изоляции. За этот период Ли уже не знал чего было
Лирой перевел взгляд на себя: одеяло откинуто, поза звездочки. Он судорожно глянул вниз. Пронесло. Не хватало еще светить своим Биг Беном. Минуточку…
– Ты что делала?
– Фотографировала на память.
Ли резко сел и натянул одеяло на свою изуродованную часть ноги. В комнате было свежо. Он быстро окинул все взглядом и увидел приоткрытое окно, включенный увлажнитель с шумом моря. Ничего не понимая, снова поднял на нее глаза.
– Проверяла обоссышься ты или нет.
– Извращенка…
– Ты первый начал. Десять лет назад.
В его памяти быстро пронеслись воспоминания, как они с Блэем ставили над его младшей сестренкой забавные опыты. Но даже тогда, будучи младше их на три года, она могла врезать не по-женски. Что и говорить – отец был Трибуном военных сил Земного Союза.
– Выйди отсюда, пожалуйста. Мне надо одеться.
– Космос милостивый! Что я там не видела?
– Ты не видела мою голую задницу! – рявкнул Ли. И на его удивление взгляд девушки стал нежнее. Не знай Ли ее столько лет, подумал бы, что она смутилась от его слов. Рори смутилась?! Ха. Да Солнце потухнет быстрее. За ней увивалась куча парней и Блэй, периодически, ходил с фонарем под глазом, отстаивая честь сестры. Она была та еще штучка. Штучка с напалмом. И Ли ловил себя на мысли, что просто ненавидит ее раскрывшуюся красоту.
– Ладно, супермен, я жду тебя на кухне. Обещала помочь твоей мачехе с воскресником и яблочным пирогом.
– Muchas gracias, Rozari!
– Por favor!
И Розари «Рори» Май вышла за дверь, убрав свой сенсор в задний карман узких джинсов. Ли откинул голову назад и прикрыл глаза. Розари была полной противоположностью его тихой Мериэм. Ангела с медовыми волосами, в которого он был влюблен и думал, что это взаимно. Да, взаимно…Пока красавцу Лирою Уильяму Кахори III – студенту Йеля, и подающему большие надежды велосипедисту не оторвало к юпитеровой бабушке правую ногу. Тогда он очень хорошо прочувствовал два выражения «изгой» и «сердце, как у ледяной королевы».
На кухне собрались все. Все – это значит все: отец, мачеха, сестра, Рори, Блэй. И даже приехали дедушка с бабушкой. А заходя в просторную комнату, Ли услышал звонок в дверь. Мачеха закинула полотенце на плечо и побежала открывать новому гостю.
– У нас помер что ли кто-то? – садясь на свободный стул и вытягивая протез, с усмешкой спросил Ли.
– И тебе доброго утра, сын! Ты, как всегда, в благодушном настроении. – Отец как раз зашел в столовую с большим блюдом. За ним семенила Рори со стопкой тарелок. Она подошла к Ли и звонко водрузила посуду на стол.
– Лирой Уильям, а ну встань и помоги мне!
Ли проморгался и не остался в долгу.
– Во-первых, я калека, а во-вторых, у нас тут есть рабская сила в виде Блэя. Он, к тому же, не такой неуклюжий, как я.
И закинул здоровую ногу на протез, скрестив в щиколотках.
– Блэй
– Рори, ты знаешь, что ты самая настоящая змея? – но все-таки поднялся.
– Спасибо за комплимент, Ли, я всегда знала, что мудра не по годам, – Рори спокойно продолжила расставлять тарелки. Лирой молча пошел к выходу из столовой, но в проеме наткнулся на деда. Тот быстро его оглядел и уставился прямо в глаза.
– Ну, змея тут одна, точнее змей. Прямо всех ядом забрызгал. Не надоело, Ли? – дед усмехнулся только своими льдистыми глазами. – Почто девоньку обижаешь?
Ли поморщился, как от кислого недозрелого лайма и не менее витиевато ответил:
– Извольте, дедушка, к трапезе нашей присоединиться. Деву-красу никто и не обижает. Я лишь правду глаголю, пусть в корень зрит. И хватит на этом старорусском. Скулы сводит.
– Да не уж-то у тебя настроение сегодня лучше, внучек? Послал меня на пятом предложении!
– Роджер, ну правда хватит. Что ты его заводишь?
Бабушка совсем неаристократично толкнула деда в сторону стола, стараясь обрубить этот натянувшийся «диалоговый» канат. Дед хмыкнул точь-в-точь как внук и прошел в комнату. Бабушка же ласково улыбнулась, пряча под ресницами грусть, и прошептала:
– Лир, мальчик мой, помоги Блэю на кухне, пока он там весь китайский фарфор не пересчитал по частям, – и не менее ласково коснулась его руки. Ли опустил взгляд на ее тонкую изящную кисть и, в который раз подивился просто-таки врожденной дипломатии Лилии Кахори. С бабушкой никогда не возникало желания даже поспорить. Он выдохнул и ушел на кухню.
Лирой уже и не помнил, откуда пошла эта идея – собираться в первое воскресенье каждого месяца большим составом, но воскресник стал неотъемлемой частью жизни их семейства. А теперь еще и семейства Май. Приехала миссис Вирджиния Ллойд – приемная мать Арины Ллойд, его новой мачехи. Назвать ее бабушкой у него язык не повернулся бы. А также все семейство Май. Эти посиделки проходили по одному сценарию: все обсуждали новости и свои успехи. Лирой же молча жевал и никогда не принимал участия в беседах. При таких способностях он легко мог сойти за мебель, если бы не Рори, которая методично, с замашками заправского садиста, задавала ему вопросы. И что самое надоедливое – ждала на них ответа. А с ней и весь остальной стол. Злобные взгляды Ли, ходящие желваки на скулах, похоже вообще на нее не производили никакого впечатления, отчего приходилось открывать рот и отвечать какую книгу он прочел, например, или что думает о симбиотных накопительных батареях-солярах. Или вот последний сегодняшний шедевр – не хочет ли он посетить праздник латинского квартала.
– И что мне там делать?
– Повеселиться, отдохнуть, потанцевать… – даже не делая паузы после вопроса.
– Потанцевать, значит? – уже не голос – шипение.
– Да, потанцевать. С таким хорошим слухом и таким телосложением – грех не танцевать, Ли.
Все молчали. А Лирой зверел. И чем дальше вел мысленный монолог, тем зверел сильнее.
«Да что она себе возомнила! Про грехи мне заливает! А сама-то! Вырядилась в кофту с вырезом до пупа, что хочешь, не хочешь – нырять глазами туда будешь. Джинсы узкие, туфли на каблуке, волосы собраны, отчего полностью видна шейка. Конечно, Блэй будет весь разукрашенный с такой-то сестрицей».