Либитина

Якимова Ирина Валерьевна

Я больше не ждала, что скажет Нонус. Вселенная и вечность сузились до тесного, горячего как печь коридора, на другом конце которого был Диос. Я ринулась к охотнику, пригвождавшему поверженного Вако мечом к земле.

– Эреус!
– зазвенел мой голос, огрубевший от годов рыданий, но узнаваемый. Охотник обернулся. Зрачки светлых глаз сузились до точек, потом обморочно расширились, и он, ни слова не вымолвив, повалился навзничь.

– Меч, меч!
– радостный подначивающий крик Митто бил по ушам. Меч?
– Верно. Бездна, зачем я медлила, чего ждала, почему не желала принять священное знамя мести четырнадцать лет?! Я выдернула меч, по рукоять вогнанный в грудь Гедеона, развернулась к Диосу

и застыла. Весь запал ушел, так же быстро и полно, как появился: словно сон под снотворным. Человек, лежащий без сознания у моих ног, был уже побежден - осознанием своей вины. Фантазия подбросила картинку где я загоняла меч, весь в крови и земле, по рукоять в грудь бывшего мужа, и оружие вовсе выпало из руки, зазвенело о камень.

Что-то ужалило под левую лопатку. Я сначала не обратила на это внимания, но боль от места укуса жгучей кислотой растекалась по телу, и скоро я уступила ей, повалилась на слабо шевелящееся тело охотника.

Удивительно, но полностью бессознательное состояние оказалось невоможным после обмена кровью. В освобожденное на время тело хлынул поток эмоций и видений от Нонуса. Знакомая бальная зала дворца Макты. Знакомая фигура, слившаяся с тенью высокого трона...

Нонус шел к тронному залу в тишине, по совершенно пустому дворцу. Залы за его спиной захватывала черная тень кукол, которых он впервые за много лет решился пустить в бой армией, не экономя силу. Верный старик по-прежнему следовал за вампиром, выдерживая боязливую дистанцию в пять шагов. "Кто это, и, черт возьми, какое место отведено ему в планах Нонуса?!" - Я подумала это и почувствовала, как пузырями любопытства вскипела морская гладь. Но... но это было не мое любопытство!

"Семель!" - я вытолкнула чужую прочь старым сильным горьким воспоминанием о могиле у истока Несса и с громким судорожным вздохом пришла в себя в реальности.

Оказалось, пока я валялась без сознания, в подземелье спустился Асседи и остановил битву, точнее, истребление пятерки. С серебряными мечами у горла, с вынужденно гордо вздернутой головой стояли Алоис Митто и Семель Тенер. Пришедший в сознание Вако пытался договориться с Асседи, но боль в голосе вампира от еще не зажившей раны мешала поверить знакомым бархатным ноткам его внушения. Майи видно не было.

"Успела Семель увидеть старика с Нонусом или нет?!" - едва я задала миру этот вопрос, как увидела ответ в глазах Королевы: искорки тревоги и удивления. Семель разглядела через меня неизвестного спутника Нонуса.

– Ари! Гедеон, с Нонусом сейчас Ари! Они во двор...
– договорить она не успела: охотники сильнее вдавил ей в горло лезвие меча, и Королева умолкла, струйка крови стекала из пореза на шее в ложбинку между грудей. Но Вако все понял, машинально рванулся, и другой охотник приставил в его пропитанному кровью дорожному кафтану серебряный меч.

– Нонус, они узнали...
– вампира уже захлестывало моей тревогой и раскаянием, и он отозвался тут же:

– Ничего. Пятерке не выбраться из церкви живой. Благодарю, Ариста. Ты отлично выполнила свое задание и прошла испытание встречи с бывшим мужем.

Я, не удержавшись, улыбнулась:

– Последнее ты, наверное, давно предвкушал?

– Вот только я полагал, что ты ударишь, и готовился отвести твою руку в сторону, - помедлив, признался Нонус. Эта его фраза была окрашена грустью и недоумением.
– А ты вовсе выронила меч, едва я нафантазировал наихудший вариант развития событий со смертью Диоса от твоей руки. Значит, или ты действительно отпустила навсегда ненависть, во что я мало верю, или же твоя боль спрятана глубже, чем я думал. Глубоко-глубоко, куда и тебе самой нет доступа... Это чудовище, с которым ты пока незнакома. Как бы оно не выползло на волю в неподходящий момент! Но с Диосом все было

кончено правильно: этот охотник еще понадобится нам живым.
–

Сказав это, он вновь исчез, чтобы начать разговор с Мактой. Я опять скользнула в его "здесь и сейчас". Нонус стоял в нескольких шагах от трона. Макта не шевелился, руки закостенели, вцепившись в подлокотники, пустые глаза Первого вампира уставились в одну точку. Алая мантия струилась по ступеням потоком крови, усугубляя впечатление, что на троне восседает мертвец.

"Мертвец и есть. Этим телом управляет Бездна".

– Владыка Карды и... Владычица Терратиморэ!
– возгласил Нонус.
– Ты помнишь меня? Я первое твое дитя. Не я запер тебя в клетку серебра и солнца, но я дал тебе оболочку из плоти, в которой ты сейчас ходишь среди людей. Твои другие дети - Вако, Митто, Тенер - обманули тебя, раздув бурю народной ненависти. Они хотят уничтожить тебя, а я... я хочу освободить.

Макта не шевельнулся, но странным белым огнем вспыхнули его глаза. Свет, но не солнечный - равнодушное сияние звезд. Может, такова должна была быть воплощенная Бездна, неискаженная ненавистью?

– ...Гедеон, зачем вы проникли в церковь Микаэля? Кто подстрекал вас?
–

Я рывком вернулась в реальность. Асседи, задавший Вако эти вопросы, выглядел растерянным. Нонус поймал его, как и хотел: на выборе только одной из двух враждующих групп.

Гедеон объяснил про ловушку Нонуса. С каждой его фразой лицо Асседи прояснялось.

– Значит, недоразумение, - повеселевшим голосом подытожил он.
– Что ж я рад. Защита этого места заклята так, что пройти под нее может только задумавший недоброе против Атера, и о проникновении на запретную территорию немедленно узнают мои охотники. Но теперь, я надеюсь, вы откажетесь от навязанного Нонусом предприятия и возвратитесь в Карду? Вас ждут на большой пир в старом дворце, друзья.

– Недоразумение?
– зазвенел смутно знакомый женский голос. Маленький охотник, метнувший кинжал в Дивелли, в волнении подался к Асседи. Капюшн спал с его головы, и я узнала потемневшие, без солнечного света превратишиеся из огненно-рыжих в медные, кудри Фламмы.
– Битву, унесшую жизни восьмерых охотников, битву за основы Терратиморэ вы называете недоразумением и готовы простить и отпустить нарушителей священной границы? И на чей пир вы приглашаете их: человеческий или пир тварей?!

Кто-то из охотников хотел перебить ее, но другой остановил:

– Она правильно говорит, - глухой голос, упрямый тон. Эреус?

Я вернулась во дворец. Нонус вывел к тронным ступеням старика.

– Атер отнял жизнь у Виталия Фонса, превратив в его Макту, а Кармель уничтожила возможность возвращения этого долга Арденсами. Но вокруг еще так много жизней, Владыка Карды! Добровольная жертва любого смертного потушит твою ненависть и разомкнет оковы, наложенные Атером, Владычица Терратиморэ! Я хотел подготовить Кармель, но она не смогла переступить через ненависть к убийце сына. И тогда я нашел другого жертвователя...
–

Нонус ловко лавировал, обращаясь то к Макте, то к питающей его тело Бездне, а я хмурилась, и над нашим мысленным морем сгущались тучи. Выходит, Макту может спасти не жизнь Арденса, но любая жизнь, отданная добровольно? Счастливый конец, как в сказках? Но откуда тянущей неприятной болью внизу живота ужасное ощущение подвоха? Будто сейчас некто, издевательски хохоча, выдернет доски пола у тебя из-под ног, и ты рухнешь в пропасть!

– Мы не оставим уничтожение Атера, Ваше Величество, - в реальности заговорил Вако. Напряжение в его голосе больно резонировало с моим, колотящим тело.
– Макта вечно будет угрожать пятерке, так пусть он станет, хотя бы, слаб! Голос Бездны направляет Макту. Когда уйдет Голос, Макта ослабеет и сгинет.