Лицедеи
Шрифт:
— А, привет, Сил. Как ты нашла маму?
— По-моему, вполне ничего.
— Еще бы! Послушай, можно я позвоню попозже?
— Не стоит, Стюарт. Я на минутку. Скажи, мама умеет читать и писать?
— Не клади трубку. Я сейчас, — спокойно сказал Стюарт. Через минуту Сильвия снова услышала его голос: — Я подошел к другому телефону. У меня тут один человек, он интересуется квартирой. Нет, Сил, мама не умеет ни читать, ни писать.
— Как ты об этом узнал?
— Заметил.
— Когда?
— Не могу тебе сказать, давно. Я был еще совсем маленьким. Я помогал ей хранить эту тайну. Прошу тебя, ни в коем случае не показывай вида, что ты догадалась. Она боится этого
— Кого я не могу понять, так это отца. Он должен был знать. Но я помню, как он говорил по телефону из Уарунги…
— Он не знал…
— Прожил с ней больше двадцати лет и даже не заметил, что…
Стюарт потерял терпение.
— Да. Не заметил. Не могу сейчас больше, Сил.
— Прости. Я не знала, что ты работаешь по вечерам.
— Я работаю в любое время. А сегодня потратил впустую почти всю вторую половину дня, — сказал Стюарт и положил трубку.
Стивен и Гермиона сидели у себя на кухне и пили вермут, пока в кастрюле что-то доваривалось.
Мимо прошел поезд, другой промчался ему навстречу. Гермиона закрыла глаза и прижала руку ко лбу. Потом произнесла еле слышно: — Я была в Доувер Хайте.
— Как дом, что-нибудь подходящее? — спросил Стивен.
— Разумеется, ничего подходящего, не дом, а сплошной идиотизм.
— Ты знаешь, где, я считаю, надо искать.
— На северном побережье. Можешь повторить еще раз. На северном побережье. У меня уже голова разламывается от всех этих дурацких разговоров про северное побережье, поэтому все, давай искать дом на северном побережье.
— Вот это дельная мысль. Поедем вместе. В эту субботу мы приглашены к Коллисонам. Значит, в следующую.
— Договорились. В субботу на следующей неделе.
— Я встретил сегодня Теда в Ботаническом саду.
— Он тебе ничего не сказал про…
— Прямо — нет. Занятный он все-таки тип, этот Тед. — Стивен рассмеялся. — Он никогда не внушал мне ни малейшего уважения, но сегодня я просто не удержался от смеха. На нем была ярко-красная майка, а…
4
На следующее утро, едва открыв глаза, Сильвия поняла, что ее вполне устраивает вид из окна: кроны деревьев, небо, круглая белая башня небоскреба. Сегодня она должна навестить отца, сегодня она наверняка поговорит с Гретой, сегодня, может быть, увидит Гарри. Отодвинув усилием воли страх перед первой встречей, стараясь не думать, какой осторожности потребует вторая и как мало надежд на третью, она лежала, смотрела на небо, расчесывала пальцами волосы и размышляла о деньгах. Мэри Йейтс, хозяйка ее квартиры, уехала на три месяца в Индию, и так как Мэри обычно не сдавала квартиру и сделала это только ради Стюарта, Сильвию никто не заставлял оставаться в Сиднее все три месяца. Сократив на месяц свое пребывание в Австралии, она сэкономила бы некоторую сумму для устройства в Риме. С необычной настойчивостью ее мысли вновь и вновь возвращались к этим дополнительным деньгам; встав с кровати, она написала цифру на каком-то конверте и обвела ее кружком.
С утра Сильвия взялась за письма. Кроме нескольких коротеньких записочек ей нужно было написать длинное письмо Ричарду и Джэнет Холиоук. Ричард был австралийцем, поэтому Сильвия чувствовала себя обязанной рассказать ему о своих впечатлениях. Но оказалось, что она не в состоянии это сделать. Ее письмо получилось не только коротким, но удручающе бессодержательным, и, искупая вину, она пообещала написать вскоре более вразумительно. Сильвия отнесла письма на почту, купила газету и зашла в парк Рашкаттер Бей. Она села на скамейку, равнодушно заглянула в газету, но
Открывая дверь квартиры, Сильвия услышала звонок телефона.
— Сильвия? Это Рози.
— Рози! — Сильвия улыбнулась и села на край дивана. Ей всегда нравилась Розамонда.
— Тед видел тебя вчера, — сказала Розамонда.
— Правда? Где?
— В Ботаническом саду. Он там бегает. На нем была ярко-красная майка, ты прошла совсем близко от него.
— Так это был Тед? Я видела его только со спины.
Но Розамонда притворилась обиженной:
— Ты его оскорбила. С ним рядом стоял Стивен. Муж Мин. Ты оскорбила наших мужей.
— Как Гермиона?
— Прекрасно. Раздражительна. Неугомонна, как сто чертей. Что ты собираешься делать?
— Сегодня или вообще?
— Твои сегодняшние планы я знаю. Мама сказала мне. А вообще?
— Пробуду здесь два месяца, а потом хочу обосноваться в Риме.
— Навсегда?
Сильвия заколебалась: — Да-а.
— Я, конечно, страшно люблю Рим, — вежливо сказала Розамонда. — Только из-за этих старых зданий там очень пыльно. Скажи, Сильвия, ты не хотела бы прийти ко мне в субботу? На ланч? Я позову Мин. Стивен тоже придет. Они с Мин редко выходят порознь, не то что мы с Тедом. Гарри я тоже позову. Он, правда, не придет. А Тед как раз сейчас продает яхту, он, наверное, будет в гавани. Так как, придешь?
— Спасибо, с удовольствием. А почему Гарри не придет? — спросила Сильвия.
— Скажет, что у него слишком много работы, на самом деле не хочет встречаться с Тедом. Не могу сказать, что они сражаются друг с другом, как Тед и Стивен, стоит им только заговорить. Нет, Гарри просто сторонится Теда, избегает его. Все началось, когда премьер-министром стал Фрейзер [4] . Слышала ты об этом?
— Только после того, как все свершилось. Я тогда была в Испании.
4
Малькольм Фрейзер — премьер-министр Австралии в 1972–1983 гг.
— Счастливая. Какие стычки! Какие страсти! Газетные заголовки! Неприятности с желудком! Мама сказала, что ты встретила Гая на улице, не понимаю, как ты его узнала! Это был ангел, а не ребенок, а потом вдруг откуда-то взялись насупленные брови, огромный синий подбородок и куча волос.
— Юность. Когда наступает юность, злые феи показывают коготки. Как Метью и Дом?
— Настолько поглощены собой, что выглядят дурачками.
— Может, они и правда дурачки. У тебя из окон виден залив?