Лицей. Венценосный дуэт
Шрифт:
Предки её достали. Никак не хотят уезжать. Такое впечатление, что устроились тут жить. А раз так, то…
25 февраля, вторник, время 07:00.
Квартира Молчановых.
Дынь! Дынь! Дынь!
— Полина Григорьевна! Александр Валентинович! Подъём! — ору в щель сложив ладони у лица, чтобы звук шёл в нужном направлении. Детская звукоизолирована, но лишних предосторожностей не бывает.
— Ну что такое, Даночка? — уже не называя меня «дорогушей», отпирает дверь эрзац-бабка.
Они, как я заметила, любят бухтеть допоздна, ложатся спать заполночь. Встают не раньше десяти, типичные совы. Но у нас свой монастырь и свои правила.
— Быстро вставайте, умывайтесь и завтракать, — командую я. — Готовность пять минут. Не выйдете через пять минут, выбью двери и окачу ведром холодной воды.
— Даночка! — таращит глаза Полина Григорьевна.
— Шнелля! Шнелля! Шнелля! — для надёжности добавляю немецкой убедительности, которой до краёв в каждом слове этого языка. Мяукающий английский и мурлыкающий французский слабо пригодны для армейских команд. Убедительнее только матерный русский, но, надеюсь, до этого не дойдёт. Кстати, с немецким у меня нормально, мне его учить не надо. Австрийский диалект от канонического немецкого мало отличается.
Выходят, на кухню, кое-как умывшиеся, выползают в 7:15. Со стуком перед ними падают тарелки с овсянкой.
— Приятного аппетита! — меня абсолютно не смущает недовольство разной степени на их лицах.
— Вам задание, — кладу список перед эрзац-бабушкой, — купите всё это в указанном количестве. Где находятся рынок и магазины, Эльвира расскажет.
— А деньги? — задаёт неуместный вопрос Полина Григорьевна.
— На свои купите, это будет вашим первым взносом в наше общее проживание, — строго смотрю на Эльвиру. — Не вздумай их спонсировать. Папа, проследи!
Папахен дисциплинированно кивает и недисциплинированно ухмыляется.
Когда мы уже едем в машине, он буквально светится от счастья.
— Карманные деньги у Эльвиры я забрал. Ей всё равно ни к чему, она никуда не выходит. Нет, как здорово ты на место мою тёщу ставишь, — в очередной раз сверкает на меня счастливой улыбкой, — мне не с руки…
— Конечно, не с руки. Я ж с Эльвирой не сплю, секса она меня лишить не может…
Папахен от смеха чуть в аварию не попадает, отводит машину к обочине и останавливает.
— Можешь даже соглашаться с ней, если она меня ругать будет, — предлагаю я, — только надо подстраховать её. Ты названивай Эльвире, вдруг они ей начнут нервы мотать.
Посерьёзневший при обозначении угрозы папахен возобновляет движение. Через пять минут я вылезаю, папочка уезжает. День начинается, но ленивое зимнее солнце с трудом сокращает длиннейшие тени от высотных домов. Бодро нахрустывая свежевыпавшим снегом, топаю в Лицей.
25 февраля, вторник, время 11:34.
Лицей, конец урока аналитической геометрии.
— Что это значит, Сергей Иванович?! — ору, потрясая дневником.
— Вы откуда такой дикий взялись?! — хватаю классный журнал, отбрасываю в район третьей парты, — не отдавать ему, сами занесём.
— Ты что себе позволяешь, Молчанова! — срывается на визг этот придурок. — Немедленно отдай журнал!
— В кабинете директора, где вы объяснительную будете писать! — очень трудно садиться за парту, я и не сажусь, собираю портфель. Звонок с урока только что прозвенел.
Заболела Апполинариевна, ей на замену нашли этого молодого. Где его только взяли? Подтянутый, стройный, почти худенький причёска — волосок к волоску. Внешне лапочка, по сути — чудак на букву «М».
Мы проходим тему поверхностей второго порядка, сегодня строили касательные поверхности. Этот юноша и объяснял новую тему. То и дело спотыкаясь. Парни ухмыляются, но помалкивают, кое-кто сам в учебник лезет. Туповатый юноша оказался ещё не очень сдержанным. Вспылил всего лишь на третью мою поправку. Перец явно плавает в теме, видать к уроку не подготовился, а большого опыта, в силу возраста у него быть не может.
— Рассказывай сама, если такая умная, — бросает мел и отходит от доски.
А мне что, жалко что ли? Я давно проштудировала математику до конца года и сейчас обдумываю более сложные вещи. Например, вопрос расширения множества аналитических функций. Ключ к теме — нормаль к поверхности в заданной точке. И построить её можно не только способом, описанным в учебнике.
Начинаю и быстро зарисовываю способ, описанный в учебнике. Ничего сложного. Успеваю объяснить второй способ. Третий скороговоркой, времени не хватает. И после всего этот козлина издевательски заявляет:
— Достаточно, Молчанова. Садись, три, — и тут же с садистким наслаждением выводит мне тройку. Кто бы знал, чего мне стоило не разбить ему голову на месте? А может зря я этого не сделала? Среагировать я не успела, даже сказать что-то.
25 февраля, вторник, время 11:45.
Лицей, учительская.
— Людмила Петровна, это же вы классный руководитель 9ИМ-1? — молодой учитель кипит негодованием, — что такое ваша Молчанова себе позволяет?
Присутствующие дружно притихают и прислушиваются. Неопытный юноша не замечает неожиданного и всеобщего внимания.
— Что случилось, Сергей Иванович? — англичанка сама доброжелательность.
Взволнованный молодой человек сумбурно объясняет. Заканчивает возмущённо:
— Нет, если этой цаце можно ставить только отличные оценки, вы скажите! Я хоть знать буду!
Окружающие понимающе ухмыляются: «нарвался, молодой и зелёный». Начинают переговариваться, кто-то посмеивается.
— Сергей Иванович! — заходит Диана Леонидовна, — к директору! Срочно!
Через полчаса молодой учитель, привлечённый на время болезни штатного, выходит из кабинета директора, покрытый красными пятнами, будто корью заболел.