Лич добра и поддержки
Шрифт:
«Ведите меня к линии фронта», — приказал я. — «Пришло время разобраться с вашими проблемами».
Снежная буря чуть сбавила обороты, потому что ребята докладывали о видимости в метр-полтора, а сейчас я вижу метров на пять — это значит, что плотность снежного шквала снизилась. Одно плохо — это не снегопад.
Если снегопад, то это значит, что подъехал циклон, экстремального холода можно не ждать. Но тут просто начался безумный ветер, поднявший когда-то выпавший снег, раздробивший его в порошок и крутящий его в воздухе.
«Вон
Вглядываюсь в тёмную стену, практически заметённую снегом. Действительно, нагромождение машин, проткнутых фонарными столбами. А они не любят сложных решений…
— Ставьте шатёр, надо разложить ритуальный круг, — приказал я.
Работать снежными лопатами во время снежной бури — так себе занятие, но мои ребята не ноют и не обсуждают приказы. Десять воинов с лопатами быстро расчистили подходящую площадку и подняли военный шатёр.
— Песочек сюда, — потребовал я, когда стальные пластины были сложены в правильном порядке.
Настоящий лич, ублюдок без страха и упрёка, полноценно заюзал Шестопалова, причём с использованием непонятно откуда взятых вводных для нового ритуала. Я вот был ограничен парочкой ритуалов, никак не связанных с боевыми действиями, а настоящий я знаю гораздо больше или имею некий способ узнавать больше.
Насыпаю песок в выемки, после чего проверяю, чтобы без разрывов.
— Мясо и сложите там, где я разложил кости, — приказал я Леви. — И поживее, немёртвые!
Свежее мясо, преимущественно баранина, доставлено из иного мира. На такой холодине оно окоченеет за минуты, поэтому ребята Леви должны оперативно вытащить его из отапливаемого шатра. Но скоро холод станет неважен…
— Маэти кумана, икеа ати ультумухуа! — прочитал я заклинательную формулу и ритуальный круг вспыхнул.
Снаружи донёсся костяной треск, после чего раздался хруст мороженой плоти. Выхожу из шатра и смотрю на пятиметровую тварь, облепленную парящим на морозе мясом. Костно-мясной голем, новая модификация, вобравшая в себя всё лучшее, что есть в предшественниках. Но жрёт некроэнергию как самая жадная сука, поэтому я даже с пары метров чувствую, как в воздухе повисает кратковременный дефицит некроэнергии.
«Сломай стену и убей всех мохнатых тварей, каких только увидишь», — велел я голему.
Безголовая тварь, не имеющая глаз и ушей, но видящая и слышащая, развернулась к вегмовским баррикадам и побежала.
— Эрен Йегер, титаны атакуют!!! — заорал я, но меня никто не услышал.
Видно было хреново, но зато стало отлично слышно — звук столкновения плоти и металла, затем лязг сминаемых машин.
«Подготовь два батальона», — приказал я Леви. — «Как только станет ясно, что голем завяз, атакуйте».
«А он точно завязнет, повелитель?» — с сомнением спросил тот. — «Если он разомкнул такую баррикаду»…
«Ты сам говорил, что их там
Я знаю, что быстро уничтожить эту тварь можно только огнём, ну или молнией. Если огня или молнии под рукой нет, то всегда поможет старый добрый топор. Содрать плоть, измельчить кости, а потом сжечь в буржуйке — но чтобы сделать это всё, надо обездвижить эту тварь, которая обязательно будет сопротивляться до последнего.
Если не сделаем переносных огнемётов, а, пока что, не похоже, что сделаем в разумные сроки, будем валить подобных тварей на четыре кости, своими телами или верёвками с крюками, после чего рубить топорами и тесаками. На пули и стрелы голему насрать, а наша артиллерия недостаточно подвижна, чтобы выцеливать такую вёрткую тварь.
Два батальона «Активижна» выстроились в колонны по пять, после чего подошли к новому пролому. Вегмы не затыкали его, не пытались контратаковать, потому что у них более актуальная проблема.
Ветер доносит яростный рёв, а также вопли раненых тварей. Голем делал свою работу на десять из десяти, поражая тварей шипастыми лапами, утыканными позвоночниками и рёбрами.
«Поставь кого-нибудь на баррикаду, пусть смотрит», — приказал я Леви. — «И продвигай войска — у меня предчувствие, что сегодня мы разживёмся бронетехникой и оружием…»
Один из немёртвых забрался на баррикаду из японских мятых колымаг, а два батальона прошли через достаточно широкий пролом.
Голем уже был повален и его начали забивать непрофильным инструментарием.
«Огонь», — приказал я.
Первыми разрядились два ряда, затем следующие два и так далее. Перезарядка очень быстрая, поэтому вегмы даже не успели пробежать и двадцати шагов, как в них вновь выстрелили первые два ряда, а затем следующие и следующие…
Пули Нейслера, то есть тяжёлые свинцовые колпачки, вырывают из вегмов куски плоти, игнорируя примитивную броню и плотную одежду, снося десятки за залп.
Я подошёл поближе и дал несколько залпов «Игл Смерти», убив троих-четверых вегмов. Тоже лепта.
Пока вегмы оправлялись от тяжёлых потерь, рассредотачивались по местности и соображали, встал голем.
— М-м-м, сейчас что-то будет… — произнёс я, но меня снова никто не услышал, потому что к буре добавились раскаты мушкетных залпов.
Вот, кстати, непонятный момент. Мушкет — это гладкоствольное дульнозарядное оружие, детонация пороха в которой происходит с помощью фитильного или ударно-кремнёвого замка, а у нас эти девайсы имеют гладкий ствол, заряжаются с казны и детонацию производят с помощью капсюля. Чисто технически, это уже не мушкет, но я, почему-то, всё ещё называю его так.