Личная награда Альфы
Шрифт:
— Алексис, что случилось? — быстро спросил он.
— Ничего.
— Когда «ничего», никто не становится белым в одно мгновение.
Уткнувшись ему в грудь, я чувствовала, как он гладит меня по волосам, спине. Чувствовала — и наслаждалась каждой мимолётной лаской.
— Девушка в смятении, — ответил вместо меня Альфа Рамзи. — Она была не в курсе того, кем является.
— Алексис же полукровка! А если бы у неё была волчица? — зло рыкнул Артис… кажется, на моих родителей. Ну, не на Рамзи же, который, судя по всему, про меня вообще только сейчас узнал.
— Что бы вы
— Мы контролировали ситуацию, — ответил отец. — Алексис была в безопасности.
Меня вдруг начало трясти…
В тот момент я не думала про оборотней, про фантастичность ситуации, в которую я попала — нет, всё это отошло на второй план, после того как я услышала, что мой отец сейчас безбожно врёт.
— Когда вы контролировали ситуацию, папа? — спросила я, повернувшись к родителям. Артис не выпустил меня из своих объятий, просто позволил повернуться в его руках. Странное дело — его прикосновения как будто давали мне силу, чтобы… впервые по-настоящему разозлиться на своих родителей. — Я с пяти лет жила в пансионе, откуда вы меня даже на каникулы не всегда забирали.
—.. мы контролировали… — повторила мама вслед за отцом. — Дочка, верь нам! Всё, что мы делали — мы делали только для твоего блага.
— Кажется, тещу видеть часто ты не будешь, — заметил Рамзи, подмигнув при этом Артису. — Одни подарки.
Однако на него шутку никто не обратил внимания.
— Алексис! — продолжила говорить мама. — Ты не можешь плохо думать о нас с отцом — с самого твоего рождения мы только и думали, что о твоей безопасности.
Я машинально кивнула… именно что машинально, потому что впервые я не хотела верить своей матери. Возможно, она жила в каких-то своих иллюзиях; возможно, они с отцом действительно хотели мне только добра — но я запомнила своё детство как казённую спальню на шесть девочек с железной дисциплиной, которую вколачивали в нас учителя. И если Ольге многое прощалось по причине её происхождения (к иностранцам педагоги относились терпимее), то мне приходилось соответствовать всем ожиданиям.
— Я думаю, нам пора, — тихо произнес Артис, нежно целуя меня в переносицу.
Он собрался потянуть меня за собой, но в этот момент я как будто очнулась — и с недоумением посмотрела на своего Викинга.
— Нам пора …куда?
— Домой, — улыбнулся Артис. — Алексис, ты разве не хочешь познакомиться со своим новым домом?
— Меня и мой старый устраивает. — Я озадаченно посмотрела на Альфу Рамзи, поскольку только он казался во всей нашей компании более-менее непредвзятым.
— Я должна здесь оставаться? Я хочу домой.
Мне показалось, или мама на самом деле облегчённо выдохнула?
— Тебе не надо меня бояться, — произнес Артис, возвышаясь рядом со мной. — На моей земле тебя никто не обидит.
— Я просто хочу домой! — воскликнула я, частично теряя терпение. — Это проблема?
— Смотря с какой стороны посмотреть, — протянул Рамзи.
— С любой, — пожала я плечами. Альфа Рамзи заливисто рассмеялся.
— Вот никакого почтения к вожаку. Смотри, Артис, она ещё тобой командовать будет.
— Согласен, пусть начинает прямо сейчас, — весело хмыкнул
Альфа Рамзи, покосившись на меня, сделал короткое движение головой, явно обозначающее отказ.
— Прости, брат. Пока она сама ясно не подтвердит, что согласна покинуть мою стаю, я связан словом, которое дал её родителям.
— А она не подтвердит! — встряла мама. — Дочь, пожалуйста, не ведись на обещания — вожаки, как правило, самые худшие звери. У них есть особые силы, которые…
— Замолчи, Мила, — простонал вдруг отец таким тоном, как будто его чем-то придавило. — Замолчи сейчас же!
Я было хотела броситься к отцу, но в это время Артис склонился надо мной, чтобы впервые меня поцеловать. Я…
…Я не знала, что поцелуи могут быть настолько пьянящими. Я чувствовала, что одна его ладонь обхватила мой затылок, а вторая крепко прижимает меня к себе; я млела от его прикосновений, от его движений языком, от губ, касающихся меня…
— Ты поедешь со мной в Ригу? — спросил Артис, ненадолго отвлекшись от поцелуя.
Замерев на месте, я задрала голову, чтобы получше разглядеть выражение лица своего Викинга.
Я вдруг вспомнила, что всегда закрывала глаза во время поцелуев с Джошем — и потому понятия не имела, что именно он чувствовал. Артис же… На первый взгляд он был совсем другим. Нетерпеливым, жадным, способным без труда сломать любые барьеры на своём пути, и в тоже время крайне осторожным с этой своей силой берсерка — я чувствовала это по тому, как он страстно целовал меня, в то же бесконечно нежно обнимая во время поцелуя.
Если бы в моей жизни не было Джоша; если бы я просто сидела дома, изредка выезжая в гости к Ольге в Петербург, я бы, наверное, сейчас рискнула и согласилась на его предложение. Но я давно не была маленькой домашней девочкой; война (пусть всего лишь со стороны наблюдателя) неизбежно меняет человека.
Отрицательно качнув головой, я тихо (словно чувствуя за собой какую-то вину) ответила моему нахмуренному викингу короткое английское «no».
Отец отчего-то загадочно молчал, мама, напряжённо глядела на отца — и никто из родителей не подавал голоса, как будто впервые положившись на моё собственное суждение.
Артис же, сузив глаза, коротко спросил:
— Почему?
— А почему я должна?
— Разве ты не чувствуешь того же, что и я? — спросил мой Викинг, проведя костяшками пальцев по моей руке. — Мы рождены, чтобы быть парой — разве тебе этого мало?
— Мы только что встретились, — стараясь побороть ненормальное влечение к едва знакомому мужчине, пробормотала я. — Откуда мне знать, что ты прав? Я тебя вижу второй раз в жизни, а ты меня и того меньше — первый.
— Тоже второй.
— В гостинице ты меня не видел.
— Я тебя унюхал.
— А ну да, конечно… оборотни, — закатила я глаза.
Я думала, что моё поведение вызовет у Артиса раздражение, но он, снова меня обняв, отчего-то весело рассмеялся.
— Она тебе отказала, — на всякий случай встрял Рамзи. Это рыжий Альфа с каким-то довольным умилением разглядывал на нас сейчас.