Личное дело Мергионы или Четыре чертовы дюжины
Шрифт:
– Ну сделай же что-нибудь! – заскулила Мерги, дополняя не менявшиеся столетиями отточенные упражнения японских убийц элементами русской плясовой. – Волшебник-недоучка!
Порри утроил усилия, но все его Гори-гори-ясно-пень!и Грачитус-прилететус!привели лишь к появлению в девственной тундре внушительной горы масляных обогревателей, электрокаминов и СВЧ-печей. Выглядело это здорово, но по причине отсутствия
– Так, – сказал заиндевевший Сен. – Если мы немедленно не пойдем куда-нибудь и не согреемся обо что-нибудь, мы обязательно останемся здесь и замерзнем.
Пейджер и Гаттер оторопели.
– Дело плохо, – решил Порри, – у Аесли обледенение левого полушария. Пошли куда-нибудь.
– А я никуда уже не пойду, – хрустальным голосом сообщил Сен. – У меня ноги совсем не ходят.
И тут над тундрой разнесся звук, доказавший, что ходят у Сена ноги, еще как ходят. Просто бегом бегают.
В ночи завыли волки.
– Ну как, полегче стало? – поинтересовалась Мерги, догоняя друга. – Отпустило ножки?
– На де… ре… во… – прохрипел нетренированный интеллектуал, не снижая темпа. – Там…
Сен ткнул пальцем куда-то вперед. Приглядевшись, Мерги увидела вдали довольно высокое, в два Дубля, и очень корявое дерево.
– Молодец, Аесли! – обрадовалась она. – Гаттер! Давай к дереву! Да брось ты этот ящик!
– Это тепловентилятор, экономичный и экологически чистый, – возразил подотставший любитель техники, но один из ящиков все-таки бросил. Второй – драгоценный транспликатор – Порри определенно был готов унести с собой в могилу.
Вой раздавался еще дважды – и каждый раз все ближе, что немало способствовало подкреплению сил ослабевшего Сена.
Как только троица забралась на спасительное дерево, на снежной равнине появилась большая стая белых полярных волков. К самому дереву звери почему-то приближаться не стали, а принялись кружить в стороне и выть – жутко, почти по-человечески.
– Попытаюсь придумать что-нибудь отпугивающее, – решил Порри и стал устраиваться поудобнее. – Как там… а! Пришла-зима-отворяй-ворота!
Дерево дрогнуло и расцвело варежками, ушанками и шарфиками.
– Получилось! – обрадовался Гаттер. – Я, правда, не это имел в виду…
– Наконец-то, – воскликнула Мергиона, срывая с веток теплые вещи и укутываясь.
– Отличное Отпугивающее заклинание, – сказал Аесли, нахлобучивая ушанку. – Когда волки увидят Мергиону в таком виде, они тут же бросятся наутек.
Мергиона обиделась и накинулась на Гаттера:
– Колдуй дальше! Что ты ерзаешь?
– Да сейчас, сейчас… тут подо мной что-то… –
Вой волков сменился отчаянным рыком.
– Давай сюда! – приказала Мерги. – Сейчас мы им покажем!
– И что мы им покажем? – поинтересовался Сен. – Те два патрона, которыми эта двустволка заряжена? Всей стае показывать будем?
Согревшись от бега, приодевшись с дерева и обретя сук под ногами, Аесли снова научился размышлять логически.
– Дай-ка лучше ружье мне.
Порри протянул находку Сену и тут же пожалел об этом, потому что великий логик немедленно совершил великую глупость: шарахнул из двух стволов в звездное небо. Волки притихли.
– При обморожении, – констатировал Порри, – первым страдает мозг.
Мергиона была не столь меланхолична.
– Идиот! – заорала она. – Это был наш единственный шанс!
– Наш единственный шанс, – холодно, в тон погоде, возразил Сен, – состоит в том, что наши выстрелы услышат, придут и спасут нас.
– Кто услышит?! Волки?
– Волки вас хорошо услышали, – раздался хриплый голос из-под дерева.
Дети испуганно глянули вниз. Матерый волчара смотрел на них, задрав морду.
– Они разговаривают! – бодро сказал Сен, и еще крепче вцепился в дерево. – Значит, с ними можно договориться.
– Можно-можно, – проворчал волк, – особенно когда Ружье разряжено. Только давайте вы слезете, а то мне вверх глядеть – одно мучение. Или вы собираетесь так здесь и замерзнуть?
Первой соскочила Мерги. В последнее время зверям она доверяла куда больше, чем людям или, тем более, богам. Она шагнула к матерому, запустила руки в его теплую шерсть и принялась чесать за ухом.
– Ты это, девочка. – пробормотал волк, – мне, конечно, приятно… Но там у меня полсотни подданных. Давай как-нибудь после.
– Мерги! – взмолился Порри, – вернись! А вдруг это оборотень!
Волк посмотрел на мальчика.
– Почему это я оборотень? – спокойно спросил он. – Потому что говорящий? Но ведь ты, дружок, тоже говорящий.
– Логично, – сказал Аесли. – Слезаем.
– Ружье захватите, – бросил вожак детям и затрусил в сторону стаи.
– А мы куда? – спросила Мерги, пытаясь попасть в такт шагов волка.
– Разбираться, – ответил тот. – И греться. Если разберемся.
Они добрались до стаи, которая вела себя подозрительно, но не агрессивно: только нюхали да косили красивыми карими глазами. Правда, ружье они у Сена тут же вырвали и растерзали с неизъяснимым наслаждением.