Личное оружие
Шрифт:
– Где я вам его возьму, если он увез его час назад, - как можно более спокойо и рассудительно проговорила Нинико.
– Куда увез?
– Не знаю. В институт или на завод... Я правда не знаю...
– теперь она смотрела на него умоляюще.
Бригадир поднялся, и молча стал расстегивать ремень.
– Ну что, поиграем маленько, а?
– он пересел на тахту, схватил Нинико за руку и развернул к себе.
– Разденешься сама или помочь?
– прорычал он.
Она ужаснулась: вид и горящие глаза его не оставлял никаких сомнений в его намерениях.
–
– Я не люблю крика. Вмиг придушу, как курицу, - Бригадир одной рукой сжимал ей предплечье, другой продолжал возиться с ремнем.
– Я прошу вас, - шептала Нинико.
– Это невозможно. Я... я завтра улетаю в Аргентину, это невозможно, - в отчаянии она говорила первое, что приходило в голову.
Он остановился, отпустил её руку и пересел на стул. Черт побери, и здесь Аргентина. Он вспомнил пышнотелую Зинаиду Васильевну. Ну, бабы, просто помешались. Не хватало еще, чтобы эта цыганка, подняла хай в аэропорту. А ведь все равно поднимет, даже если он её и не тронет. Надо налаживать отношения.
– Лады, хозяйка. Мир. Заключаем мир. Я ухожу, но при одном условии: будешь молчать, как рыба. Никогда и никому ни слова. Увидишь меня - мы не знакомы.
– Да, да, клянусь, - Нинико все ещё не верила в свое освобождение.
– Иначе мы найдем и тебя, и этого твоего хахаля. Найдем и уничтожим. Но уж сначала я с тобой поваляюсь... Поняла? Ну что, мир что ли?
– Да, да, мир. Клянусь, я никому ни слова, - продолжала повторять Нинико.
Когда в прихожей захлопнулась дверь, Нинико, бросилась к окну. Увидев садящегося в машину Бригадира, и дождавшись, когда она отъедет, она сняла со шкафа "черный талисман" и затолкала его поглубже в сумочку. Через несколько минут на попутном такси она мчалась в институт.
Оставив Нинико, Бригадир быстро спустился к машине и грохнул в сердцах дверкой.
– Нет у них дома прибора, увез его этот... час назад. Куда повез, знаешь?
– он зло ткнул Спежова пальцем в ребро. Тот едва не задохнулся от боли.
– Скорее всего на завод, - прохрипел Спежов.
– На какой?
– Когда-то входил в "Зарю", сейчас там одни вахтеры.
– Культя, трогай. Давай Спежов, хочешь жить, показывай, куда ехать.
Машина сорвалась с места, Бригадир устроился удобнее и хранил суровое молчание. Теперь ему уже хотелось добыть имитатор просто из принципа.
– А где он сейчас работает, твой Безуглов?
– В банке, в службе безопасности, - поспешно ответил Спежов.
– В каком?
– мгновенно отреагировал Бригадир.
– В этом... "Южном коммерческом".
Это удача, подумал Бригадир, оба зверя в одной клетке. Если вместе с банкиром они ухлопают и его охранника, никому и в голову не придет, что это отдельный заказ. Гибель охранника - дело вполне естественное. Для Бригадира все становилось ясным. К охране крупных банков запросто могли привлечь бывших ментов из МВД и ФСБ. И если Безуглов действительно начальник охраны, все сходилось, и можно было не дергаться. С ними обоими
Глава 24.
Разговор с Атаровым явно заходил в тупик. Выпучив на Андрея треугольные глаза, Атаров бил себя в грудь и клялся, что вернет камень, как только его ему доставят. Умолял подождать и никому не передавать эти проклятые магнитофонные записи. Зачем ставить под удар ни в чем неповинную "Комету", у неё и своих проблем хватает. Он, Атаров, такая же жертва чьих-то козней, как и Андрей. Мишин все запутал, а страдать приходится ему, Атарову. Со своей стороны, чтобы не повредить фирме, он готов выкупить у Андрея эти пленки за вполне приличную цену.
– За сколько, например?
– поинтересовался Андрей.
– Три тысячи баксов, - не задумываясь, ответил Атаров.
– Это вся моя наличка на сегодняшний день.
– Вот что, дорогой, - подражая интонациям Атарова, начал Андрей. Память о друге мне дороже. Гоните камень. На днях я улетаю в командировку. Вернусь через неделю. К этому времени, чтобы камень был. Иначе я собственными руками пущу вашу фирму на дно. Возможности у меня есть. Так и передай своим корешам. Неужели какой-то камень вам дороже? Раскинь на досуге мозгами... Будь здоров.
Через минуту Андрей уже спускался к машине. Времени катастрофически не хватало. Он почти физически чувствовал, как оно уходит, тает на глазах. Саватеев исчез, Спежов где-то скрывается, Донован... Впрочем Донован ему теперь не помощник, парень он хороший, но впутывать в самый решительный момент иностранца... Лишние осложнения.
Андрей поднял трубку радиотелефона и набрал номер Нинико.
Узнав его голос, она выпалила, словно боялась, что он пропадет:
– Андрей, ты оказался прав. Я согласна. Я... я все поняла.
Уже привыкший к её отчужденности и холодной вежливости, Андрей был поражен и её искренним тоном, и явственно прозвучавшей в её голосе тревогой.
– Нина, что - то случилось? Может поговорим?
– Случилось. Ах, Андрей, это страшные люди.
– Ах, собаки. Я сейчас подъеду7
– Нет-нет. Я...я сейчас не в состоянии даже говорить... Потом.
– Когда потом? Завтра?
– Не знаю. Ах, да завтра нет, мы улетаем в Аргентину.
– И ты?
– воскликнул он, не в силах сдержать удивления.
– Да, я, а что?
– Тогда увидимся в аэропорту. Я буду там в это время.
– Андрей, я буду ждать. Я верну тебе... то, что ты просил.
– Вернешь? Что?
– Ну этот... твой камень.
– Спасибо, тебе, Нинико. Ты настоящий друг.
– А сам прибор, он сейчас на заводе...
– Спасибо. Я еду туда.
– Будь осторожен, Андрей. Этот Спежов... Он подлый человек. Умоляю, будь осторожен.
– Спасибо тебе, Нинико. И до завтра.
– Андрей положил трубку. Имитатор - на заводе, как он раньше не подумал об этом. Работа за городом, в Туле все это было блефом. Зачем им было забираться так далеко, когда под боком есть небольшой, всеми забытый заводик. Ах, Спежов, ах, стервец.