Личность зверя. Книга 1. Лараэль. Преквизитор империи
Шрифт:
– И такое вполне может быть, – поддержал меня Хаспри. – Чем больше версий, тем лучше. Будет над чем подумать.
– Нам бы хоть какую-то зацепку, – уныло хмыкнула я. – А у нас с вами ничего, кроме предположений. Предлагаю проехать в трактир к кривому Сэму. Может хоть там что-то интересное наклюнется.
– Давайте пройдемся, тут недалеко, – предложил Дистр и, увидев наши с Хаспри скривившиеся лица, недоуменно пожал плечами.
Ни меня, ни тем более оборотня, обладающего довольно чутким обонянием, прогулка по дурно пахнущей округе не прельщала. Некромант, побывав на этой поляне, похоже немного подзабыл, какой смрад царит в
В трактире, несмотря на царивший пока день, было достаточно шумно, и свободных столов не было. Было еще светло, а местная публика уже хмелела и веселилась вовсю. Шлюхи сновали от стола к столу в поисках заработка. Более удачливая, находила клиента сразу, кому-то везло не очень, и им приходилось переплывать от одного пьяного стола к другому.
Оглядевшись вокруг, я довольно хмыкнула. Сэмуль действительно оказался чистюлей. Его заведение радовало порядком и довольно неплохим для подобного места убранством. Я с удивлением увидела на окнах плотно занавешенные портьеры красивого синего оттенка, что как-то не вязалось с трактиром, в котором царили похоть и алкоголь. Мне это место представлялось серым и невзрачным, как и сам Ротиш. Но хозяин явно следил за чистотой своего детища. Я изумленно уставилась на уборщицу, выбежавшую тут же, когда один из пьянчуг опрокинул свою кружку с каким-то пойлом, неаккуратно взмахнув рукой, рассказывая что-то собутыльникам за столом. Невысокая, худая женщина неопределенного возраста и магической принадлежности, одетая в строгую коричневую униформу с черным чепцом на голове промокнула салфетками стол, убирая пролитую жидкость, а затем принялась насухо вытирать чистые полы. Я посмотрела на своих коллег, которые также были удивленны такой щепетильностью.
– Ничего себе! – изумленно прошептал Хаспри.
И мы с Дистром согласно закивали в ответ. Если бы не запах немытых тел, тусклый свет и завеса вонючего дыма, это место вполне могло казаться не забегаловкой, в которой кутили пришлые матросы, беглые преступники и прочий сброд, а вполне приличной таверной где-то на окраине Ливви.
Сам же хозяин стоял за стойкой бара, с отвращением наморщив большой нос, пристально следил за происходящим в своем заведении. Наше появление он заметил не сразу. Я воспользовавшись этим, могла понаблюдать за ним. От меня не ускользнуло, как Сэм поблагодарил уборщицу кивком головы, после ее тщательной уборки. Также его вежливое общение с подавальщицами, подходящими к нему. Он их слушал внимательно, согласно кивал головой либо наоборот твердо и уверенно отвечал отказом на какую-то просьбу. Мои же коллеги пристально следили за залом, выцепляя своим профессиональным взглядом что-то интересное.
К Сэму подошла одна из жриц любви, что-то промурлыкала ему, он лишь сморщился от отвращения и отрицательно покачал головой. Полуорк взял со стойки кружку и сделал глоток из нее, не отрывая взгляда от одного из столиков. Проследив, куда он так внимательно смотрит, увидела там трех интересных орков. Они отличались от местной публики: дорогая одежда, были в трезвом состоянии, хотя кружки с пивом стояли на столе, но создавалось впечатление, что они одну тянут долгое время, и что-то серьезно
– Одноглазый? – тихо спросила на ухо Хаспри.
– Он, – кивнул оборотень и уверенно проследовал к столику.
Завидев нас, Сэмуль напрягся, я ему лишь слегка кивнула и проследовала за коллегами.
Подойдя к троице, Хаспри и Дистр нагло присели рядом с восседающими там орками, обвели всех троих надменным взглядом, и остановились на Одноглазым.
– Чем обязан, господа преквизиторы? – усмехнулся тот.
– У тебя девку одну убили, – начал оборотень и, посмотрев на меня, в приказном тоне попросил сидевшего рядом с собой орка подвинуться, чтобы мне было место присесть.
– Мэри Энн? – уточнил сутенер.
– Ее, – кивнул Дистр.
– Не знал, что она такая важная птица, что аж вы занялись этим делом, – хмыкнул Одноглазый.
– Послушай, Лиран, – довольно грубо осек его некромант. – Я понимаю, что у тебя их много, но неужели тебе хоть каплю не жалко чужую жизнь?
– Вот только не надо взывать к моей совести, – беспечно отмахнулся сутенер. – Они сами приходят ко мне, и когда перестают приносить доход, я их просто выгоняю. Дальнейшая судьба меня не интересует.
– Мэри Энн ты тоже выгнал? – спросила я.
Орк с интересом уставился на меня, сально улыбнулся и покачав головой ответил:
– Не успел. Она нет-нет да и находила клиентов, но с каждым разом все хуже и хуже. Я думал это сделать, но Сэм, – он кивнул на трактирщика, внимательно наблюдающего за нами. – Очень за не просил, и даже приплачивал мне за нее.
– Приплачивал? – присвистнул Хаспри.
– Да, – хмыкнул Одноглазый. – Так что смысла ее выгонять мне не было.
– Что ты думаешь об убийстве? – в лоб спросил у Лирана оборотень.
– Да тут шлюх часто убивают. Ну не сдержался кто из клиентов, придушил нечаянно, – тот непринужденно пожал плечами в ответ.
– Ее не придушили, – вклинилась я. – Ее выпотрошили, словно рыбу. Все кишки наружу вытащили, перерезали горло.
– Вот это да! – присвистнул один из сидевших с нами за столом орков. – Кто-то слетел с катушек?
– Может и так, – кивнул Дистр. – Кто был ее последним клиентом?
– Насколько мне известно, Мэри Энн неделю никого найти не могла, – задумчиво ответил Одноглазый.
Я пристально посмотрела на него, не понимая его тона: неужели ему стало жалко эту Мэри Энн, или он боится чего-то?
– Раньше такого здесь не было? – поинтересовался Хаспри.
– Такого точно нет, – рассеянно ответил сутенер.
– А какое было? – с подозрением спросил оборотень.
– Ну убивали шлюх, чего уж там, – вклинился один из молчаливых друзей Лирана. – Ну чтобы вот так! Такого точно нет.
– Ну убивают, да, – выдохнул Одноглазый. – Бывает и жестоко, но не так, точно.
– То есть помочь вы нам не можете? – тяжело вздохнула я.
– Рад бы, да не было нас тут вчера, – развел он руками.
– Допустим, – кивнула в ответ. – Про Сэмуля что можете сказать.
– Да что про него говорить, мутный он, – усмехнулся друг Одноглазого.
– Почему мутный? – нахмурилась я.
– Потому, – вклинился сутенер. – Денег у него много. Он мне за эту Мэри Энн каждый месяц по пятьсот лим отстегивал.
Услышав сумму, я аж присвистнула. Пятьсот лим приличная сумма, чуть меньше трети моего жалования.