Личный демон. Книга 1
Шрифт:
— Оно… неуместно. — Мурмур рассеянно покрутила пальцами в воздухе, будто рассматривая вино в невидимом бокале. — У каждого из нас своя цель и свой выбор. Иной ангел беспощадностью ближе к демону, чем к собратьям по ангельскому чину. А демоны, искушая людей, делают то же, что Харут и Марут, предлагающие дар колдовства слабым, приземленным людским душам…
— Так я и знал, что ты припомнишь именно этих, — пробурчал Сабнак, — своих предшественников. Сначала они растлевают хозяина, потом ты находишь раба…
— Мурмур приводит
Все ясно. Для демонов Мурмур — конвоир, а то и егерь, который гонит их на флажки, обрекает на унижения и пытки, и вдобавок экспериментирует, гад, совершенствуется в мучительстве. А еще этот ангел с кошачьим именем смотрит на Катю с усмешкой, читая ее мысли, как подвернувшуюся газетку. Скучное, должно быть, чтиво.
— О, совсем не такое скучное. — Улыбка ангела острей ножа. — Всегда интересно, что пересилит: страх или любопытство. Сейчас ты думаешь о том, что я делаю, но и о том, зачем я это делаю. Ищешь объяснение — и ведь уже почти нашла! — И Мурмур беззвучно зааплодировала Кате, смертному отродью, в котором любопытство пересилило страх.
— Разве? — Катерина беспомощно оглянулась в сторону Наамы. Но кошка не смотрела в сторону Кати, неподвижная и строгая, словно статуя Бастет. — Я, правда, подумала: демоны помогают нам выжить. Без удовольствий, запретных и разрешенных, ни один человек не выживет. Зато вы, ангелы, следите за тем, чтобы выжил не человек, а человечество. Поэтому вам плевать на судьбу каждого из нас, как природе плевать на судьбу отдельной особи. Счастье — такая разрушительная вещь… Но, наверное, я все неправильно поняла.
— Прелесть, прелесть! Какой удачный человек тебе достался, Наама! Понятливый, жалостливый, самоотверженный. Что же тебе делать, бедняжечка, с такой душой? Она же совершенно неприспособленная. И быстро умрет, ты даже растолстеть не успеешь.
Мурмур смешно. Она (он? оно?) наслаждается замешательством демонов. Насмехается. Унижает.
Кате всегда были неприятны такие… существа. Поднаторевшие в глумлении, вечно голодные, постоянно ищущие новых жертв. Наркоманы власти.
— А тебя можно убить? — вырвалось у Катерины почти против воли. Почти. Желание задеть Мурмур побольнее и незнание слабых сторон ангелов (да и демонов тоже) не могли не довести Катю до какой-нибудь глупости. До глупой попытки слабой, недолговечной женщины уязвить всесильного, бессмертного ангела.
— Она спросила! — Торжествующий вопль Сабнака. — Она тебя спросила! Отвечай, Мурмур! Повинуйся закону!
Мурмур молчала, окаменев. И воздух в комнате окаменел, само время остановилось. Но рано или поздно капля упадет в чашу клепсидры — ангел ответит.
— Меня можно убить… — размеренно и отстраненно, словно под гипнозом, произнесла Мурмур и снова надолго замолчала. — Если найти мое зеркало!!! — И ангел заливисто расхохотался. Эхо отозвалось на смех Мурмур бешеным, захлебывающимся
— Зеркало? Какое зеркало? — недоуменно пробормотала Катерина.
— А это уже второй вопрос! — Снова улыбка-лезвие сверкнула между полуоткрытых губ. Словно белый неутихающий огонь, пожирающий Мурмур изнутри. А может, и правда есть такой огонь, пожирающий ангелов. — Проводи-ка меня, муженек. — И не по-женски крепкая рука вздернула в воздух Сабнака, понуро сидящего на куче мусора. Старый демон коротко взвыл, точно придавленный дверью кот, Кате показалось, что опустившийся, оплывший бомж действительно перекинулся в огромного черного кота с висящим брюхом и проваленной спиной, Мурмур привычно его оседлала — и оба сгинули, растворились в полутьме.
А потом случилось странное: загаженные хоромы Сабнака явственно накренились и сдвинулись с места, будто оползень валит краснокирпичный замок с острыми башенками вниз, в овраг, накрывая горами грязи холеные газоны и веселую речку… Это продлилось буквально мгновение, но Катерина пришла в себя под столом, вцепившись в ножки — и когда только успела сюда забраться?
— Ш-шут, — фыркнула Наама. — Вылезай, это он тебя повеселить хотел. Надоел всем со своим Питао-Шоо, клоун старый.
— Кто такой Питао? — без особого интереса спросила Катя, змеей проползая между гор любимого Сабнаком хлама и содрогаясь от омерзения.
— Мексиканский бог-ягуар пещер, землетрясений и еще чего-то, — вяло отмахнулась кошка. — Сабнак любит древних богов изображать. Развлечений-то у него мало.
— Мурмур сказала, он ей муж, — заметила Катерина. — Это правда?
— В телах, — кивнула Наама. — Их тела женаты.
— А… — Катя сделала паузу, не зная, как продолжить.
— А на деле он ее раб. Мы все ее рабы… временами. Зовет — идем. Не зовет — отдыхаем.
— Про зеркало расскажи, — тихо попросила Катерина.
— Да ты небось и сама поняла, — понурилась кошка. — Есть где-то зеркало, через которое Мурмур сюда шастает. Найти его нельзя, разбить — тем более.
— Почему?
— Почему что?
— Почему всё, — огрызнулась Катя, яростно отряхиваясь.
— Оно спрятано и оно нерушимо. — Наама зло оскалилась. — Демонам такие вещи неподвластны.
— А людям?
В кошачьих глазах мелькнуло мимолетное удовлетворение. Словно Катерина задала именно тот вопрос, ради которого Наама и затеяла неприятный визит к собрату по несчастью.
— Не знаю. Никто не знает. Люди многое могут…
— Больше, чем демоны? — поразилась Катя.
— Конечно! — Шерсть на загривке Наамы стала дыбом. — У вас есть свобода. У вас есть все, что вы называете этим словом — от воли до бесприютности. И тот, у кого все это есть, может использовать закон.