Личный досмотр

Воронин Андрей Николаевич

— Вот, — сказал Сергей, протягивая вырванный из тетради листок в клеточку, на котором торопливым полудетским почерком был записан какой-то адрес. — Не знаю, может быть, их там уже нет, но вы все-таки попробуйте.

— Вот это уже мужской разговор, — одобрительно сказал Рублев, убирая листок с адресом в карман. — Это по-нашему. Я даже могу тебе пообещать, что если мы с Андрюхой сами не справимся, то обязательно позовем тебя на помощь.

— Вот уж это сказки, — сказал Сергей.

— Не любо — не слушай, а врать не мешай, —

ответил Комбат и встал со скамейки. — Ну, будь здоров, солдат.

Они крепко, по-мужски пожали друг другу руки, и Комбат, не оглядываясь, зашагал к выходу.

— Борис Иванович! — окликнул его Сергей.

Комбат остановился, и, прежде чем он успел что-нибудь сказать, Сергей подбежал к нему и со всего маху обнял, воткнувшись головой в кожаную куртку Рублева.

— Ничего, Серега, — похлопывая его по плечам, сказал Комбат, — ничего. Все нормально.

Подойдя к машине, за рулем которой со скучающим видом покуривал Подберезский, Борис Иванович распахнул дверцу и тяжело опустился на сиденье.

— Уф, — ответил он на вопросительный взгляд Подберезского. — Дай-ка сигарету. Ну чего ты вытаращился? Сигарету дай!

Подберезский демонстративно пожал плечами и протянул открытую пачку. Комбат вынул сигарету, понюхал, покрутил в пальцах, поводил под носом, закатив глаза от удовольствия, а потом резко смял в кулаке и выбросил в окошко.

— Хорошая была сигарета, — сказал Подберезский. — Американская.

— Сегодня парень любит джаз, а завтра Родину продаст, — ответил Комбат. — Привет тебе от Сереги.

— Тяжело было? — сочувственно спросил Андрей.

— С чего ты взял? — притворно удивился Комбат. — Посидели, поговорили...

— Врать ты не умеешь, комбат, — сказал Подберезский. — Ладно, поехали...

— Погоди, — сказал Борис Иванович, вынимая из кармана бумажку с адресом и отдавая Андрею. — Гони-ка по этому адресу.

Подберезский прочел адрес и удивленно приподнял брови.

— А там что? — спросил он.

— Там твоя мебель, — сказал Комбат и, не удержавшись, рассмеялся. — Будешь спать на двух кроватях, как фон-барон. Заодно и с Танечкой своей попрощаешься. Или с Анечкой.

— С Аллочкой, — автоматически поправил Подберезский, решительно запуская двигатель.

— И с Аллочкой тоже, — покладисто согласился Комбат, нюхая ладони, все еще издававшие слабый запах табака.

Глава 9

Подберезский решительно растоптал только что прикуренную сигарету и, коротко стукнув в покрытую облупившейся масляной краской филенку, потянул дверь на себя. Комбат скромно держался позади, жмурясь, как сытый кот, и умиротворенно улыбаясь в густые усы.

В прокуренной комнатенке с облезлыми стенами и опасно провисшим потолком за обшарпанным колченогим столом сидели четверо мужчин и играли в дурака, смачно шлепая по заменявшей скатерть мятой газете засаленными картами.

Здесь же стояла бутылка водки при одиноком мутном стакане и валялась подсохшая половинка луковицы. Комбат пожал плечами: похоже, Подберезский был прав, говоря, что справится один.

Сидевшие за столом синхронно обернулись на звук открываемой двери и уставились на вошедших с одинаково неприветливым выражением лиц. Борис Иванович слегка поморщился, заметив, что один из типов носит под засаленной клетчатой рубашкой не менее засаленный голубой десантный тельник.

— Здорово, отцы, — вежливо поздоровался Подберезский и широко улыбнулся, демонстрируя самые добрые намерения.

— Здорово, коли не шутишь, — хрипло отозвался молодой парень с синими от наколок руками, ловко тасуя колоду.

— Здоровее видали, — туманно заметил обладатель десантного тельника и принялся ковыряться в зубах спичкой, демонстрируя полное безразличие.

— Вам чего, ребята? — спросил кряжистый мужик лет сорока пяти, щурясь на них сквозь дым зажатой в зубах сигареты.

— Даже не знаю, — слегка растерянно развел руками Подберезский. — Может, мы не туда попали?

Нам сказали, что здесь можно кое-что приобрести по дешевке.., ну, мебель там, аппаратуру кое-какую...

— С аппаратурой сейчас напряженка, — хохотнул молодой. — Завоза давненько не было.

Пожилой бросил на него тяжелый взгляд исподлобья, и он увял, сосредоточившись на колоде.

— Вас кто послал, мальчики? — спросил пожилой. — Мы, вообще-то, здесь не торгуем...

— Алла, — снова улыбнувшись, ответил Андрей. — Мы с ней вместе в школе учились. Встретились вот, я как раз мебель себе искал. Ну, разговорились...

— Алла? — с сомнением переспросил пожилой. — Гм... Что это она выдумала... Странно как-то...

— А она разве еще не пришла? — наивным тоном спросил Подберезский. — Действительно, странно.

Обещала зайти и все уладить. Ну, мы тогда пойдем...

— Засыпалась шалава, — вдруг мрачно пробасил до сих пор молчавший человек, похожий на потную гору волосатого мяса. — Засыпалась и нас сдала. Вы их пощупайте, у них же стволы под мышками, у этих фрайеров.

— Как можно, — с готовностью задирая руки к потолку, сказал Подберезский. — Я предприниматель, могу паспорт показать, лицензию... Просто мне мебель нужна, а со средствами, сами понимаете, напряженка...

Пожилой кивнул, и обладатель тельника быстро и вполне профессионально ощупал сначала Подберезского, а затем и Комбата. От него со страшной силой разило потом, перегаром и чесноком, и Борис Иванович С трудом удержался от того, чтобы дать ему по сусалам, утешившись тем, что успеется.

— Чисто, — сказал человек в тельнике.

Толстяк презрительно хмыкнул, оставшись, по всей видимости, при своем мнении, а пожилой удовлетворенно кивнул.

— Ладно, — сказал он, — пошли на склад.