Личный маг для Наследника. Эхо погибшей цивилизации

Верескова Дарья

Где-то там, глубоко, они люди.

Что случилось с ними? Как они стали такими? Сколько они уже живут в этом состоянии?

Меня они не трогают, хотя время от времени кто-то оборачивается, оглядывая меня из-под спутанных волос. У многих бороды и волосы доходят до колен, хотя растительность страдает в постоянных драках, из которых берсерки, кажется, почти не выходят.

— Спокойно… — тихо шепчу я себе, двигаясь вдоль стены к широкому входу в центре двора, ведущему вниз, в святилище.

Я старалась даже не смотреть на десятки огромных

берсерков, что бродили по двору, иногда рыча друг на друга. Несколько из них следовали за мной, но не приближались, и если что, я была готова сжечь их всех к чёртовой матери.

Интересно, тогда они на меня нападут?

Дверь в святилище поддалась не сразу — её не открывали, наверное, сотни лет. Я с трудом сумела сдвинуть её буквально на несколько сантиметров, чтобы протиснуться внутрь. Перед тем как исчезнуть за дверью, я помахала горящей палкой, не зная, заметят ли мой знак друзья.

Пока всё шло отлично.

Внутри, за дверями, меня ждала знакомая картина — десятки, сотни истлевших тел, разложившихся до полной неузнаваемости. Здесь явно никто не появлялся уже очень давно.Мощные деревянные щиты ещё можно было различить, вместе с символами погибшего клана, и этот знак пробудил во мне что-то глухое, тянущее, тяжелое.

Что с ними случилось?

Если в этом клане часто рождались берсерки, и если теперь их здесь так много, возможно ли, что иные не уничтожили легендарных бойцов Севера, как мы всегда думали?

Могли ли они сделать с ними нечто такое, что свело их с ума, а затем запереть за стеной, оставив жить в этом зверином, безумном состоянии? Но даже если так, они давно должны были вымереть — хотя бы банально от старости.

Или же это потомки тех, кто пережил заключение, рождённые уже безумными родителями, знающие лишь голод, бой и звериные инстинкты?

Ужасная, страшная, чудовищная судьба.

Шаг.

Ещё один.

Где-то в подземелье капала вода, я постоянно спотыкалась о старые, прогнившие доспехи и редкие скелеты, что валялись буквально повсюду. В этой звенящей тишине грохот от каждого моего движения почти оглушал, но я не боялась. Меня приятно поддерживал тёплый, привычный треск огня.

Само святилище казалось менее повреждённым, воздух здесь был тяжёлым, наполненным зыбкими тенями прошлого. Разбитые колонны, заваленные обломками плит, наверняка за свою долгую историю слышали шёпоты сотен молитв. В самом центре — среди праха и разрушений — возвышалась фигура Кхимеса, невероятно древняя. Немой свидетель тысяч смертей, его ступни давно обрушились, а плечи были изломаны.

Пыльный воздух с привкусом плесени лип к губам, и в свете факела проступили очертания массивных ступеней, изъеденных временем. На полу лежал ещё один щит, герб на нём был почти стёрт, и я едва не споткнулась о него.

Я сделала два следующих шага, чувствуя, как давящая тишина сжимает уши, когда из темноты выступило ещё одно тело, лежавшее прямо у ног статуи.

Но

оно отличалось от остальных, как день и ночь.

Скелет, такой же древний, как и другие, но его одежда…

Я узнавала её.

Узнавала гладкий белый пластик шлема, едва заметные линии соединений, тёмный зеркальный визор, скрывающий «лицо» скелета.

Глубокая трещина тянулась по шлему от виска к подбородку. Материал костюма напоминал нечто среднее между тем же белым пластиком и плотной синтетикой, покрытой сеткой тонких прожилок, светившихся тусклым синим светом. На нагрудной пластине, испещрённой вмятинами и царапинами, виднелись почти стёртые символы — возможно, имя или обозначение подразделения. На предплечье — крепление для оружия с пустым гнездом.

Мёртвый землянин сидел, прислонившись спиной к подножию статуи, а совсем рядом с ним находился пустой сундук, похожий на тот, из которого Рей доставал камни клана. Но сейчас камни клана, такие же чёрные, как я видела в Блекхейвене, были не в сундуке, а… зависали в воздухе.

Высокотехнологичное антигравитационное поле удерживало камни Равинора над круглой платформой, слегка, еле заметно светящейся синим, на высоте нескольких ладоней. И почему-то я не верила, что платформа просто демонстрировала камни с рунами на удобной высоте. Скорее всего, она оказывала на них чудовищное воздействие.

Воздействие, которое свело с ума легендарных бойцов Севера, тех, из-за кого Айзенвейл когда-то считался непобедимым.

За спиной внезапно раздался громкий треск — что-то скатилось вниз по лестнице, и я резко обернулась.

Порыкивая и фыркая, словно зверь, в темницу спускался уже знакомый мне обнажённый берсерк — тот самый, которого я встретила около «туалета». Но сейчас он выглядел куда более заинтересованным, продолжал принюхиваться и даже нёс с собой что-то…

Мёртвое животное. На вид — кролика.

— Пошёл вон! — громко крикнула я, быстро размахивая горящей палкой и наблюдая за берсерком сузившимися глазами. — Пошёл!

Безумный мужчина замер лишь на секунду, а затем швырнул мёртвого кролика прямо мне под ноги — туда, где начинались ступени, ведущие к подножию статуи Кхимеса.

Я уставилась на «подарок» в полнейшем шоке, рассматривая несчастное животное со свёрнутой шеей, не понимая, чего добивается берсерк. А тот вновь начал приближаться — всё так же медленно, осторожно, принюхиваясь и издавая непонятные горловые звуки…

Пока его не сбил кто-то другой.

Огромный силуэт врезался в берсерка с такой силой, что оба отлетели к дальней стене.

Я отшатнулась, не понимая, что происходит, уже прикидывая, стоит ли попытаться их сжечь, когда вдруг заметила, что на втором берсерке… была одежда.

Они оба поднялись почти одновременно, первый, тот, что принёс мне кролика, зарычал, бросился вперёд и нанёс удар, страшными когтями прямо по животу второго, но тот даже не дрогнул, лишь вытащил меч и одним лёгким, молниеносным движением отсёк нападавшему руку.