Личный помощник группы "Фокс (целиком)
Шрифт:
За новой песней закрепили название "Услышь мой голос". Все пришли от нее в восторг и с энтузиазмом приступили к подбору музыкальных партий для всех участников.
Хэзл довольно улыбался, говоря, что давно уже не было лирики в их репертуаре.
Наше совместное существование с Юджином продолжало временами удивлять нас обоих. Однажды, я его заставила сильно задуматься, когда застыла надолго перед открытым холодильником, держась за дверцу. Парень тоже с интересом в него заглянул поверх
– Что-то потеряла?
Я очнулась, и быстро достав пакет молока, искренне ответила:
– Никак не могу привыкнуть к забитым продуктами полкам. Теряюсь немного.
Судя по его глазам, он не понял. Но такие моменты меня только смешили.
Иногда бывали и менее позитивные ситуации. Как-то вечером я сидела в гостиной,
обложившись учебниками по налогам и налогообложению. Мне нравилось, как заходящее солнце заливало оранжевым или малиновым светом все пространство вокруг, отражалось на зеркально блестящем рояле.
Я как всегда надела любимый объемный вязаный кардиган, уже немного растянутый, но бесконечно уютный. Юджин подошел сбоку и пощипал за кончик кисточку, торчавшую из моего пучка:
– Почему ты их так носишь?
– спросил он.
– Тебя это не касается.
– ответила я достаточно мягко и шутливо, но решительно убирая его руку.
– Хмм... ты очень скрытная, Хлоя.
– вдруг сказал он серьезным низким голосом, словно взрослый человек.
– И всегда обеспокоенная.
– С чего ты так решил?
– спросила я, не отрываясь от учебника.
– Это твоя вечная хмурая складочка на лбу.
– продолжил Юджин.
– И я вот, например, от тебя ничего не скрываю.
– Я твоей откровенности не искала.
– ответила я непроизвольно, но поняв, что прозвучало довольно грубо, подняла глаза.
– Юджин, я не хотела!
Но молодой человек уже уходил к себе.
И ты не вправе требовать от меня особой откровенности, поскольку, ты только "моя работа"– подумала я, но конечно, никогда бы не озвучила это вслух.
Однажды мы даже умудрились поговорить о любви. Юджин долгое время сидел задумавшись, а потом сказал:
– Мне нравится моя последняя песня, но я хотел бы написать о любви.
Я удивленно повернулась к нему, держа лопатку в одной руке. На сковороде скворчало мясо.
– Ты ведь никогда сам не любил. Как ты собираешь писать о любви?
Мой вопрос был продиктован искренним удивлением и непониманием.
– Что?
– взбеленился парень.
– Как это не любил? Да у меня столько женщин...
Да, я же еще не говорила. Отдельная тема - женщины Юджина. Их было действительно много, но ни одна не появлялась здесь больше одного раза. Привлеченные его официальным образом, они проводили с ним ночь, а утром, обычно, с ругательствами и размазанным макияжем
Я честно предлагала каждой по чашке кофе, но еще ни одна пока не согласилась.
– Юджин.
– я выдохнула.
– Это совсем не любовь, то, что ты спишь со всеми подряд, даже не пытаясь кого-то узнать получше. Любовь...
– я замолчала, чтобы продолжить тихим голосом.
– Это боль, страсть и мука... это и радость и наказание.
Он как-то странно на меня посмотрел и спросил затем:
– И ты ведь не расскажешь, кто был этот человек.
Я засмеялась и повернулась обратно к плите:
– Нет, конечно.
Хотя, я давала себе обещание больше не помнить, не вспоминать, но иногда, тело само меня подводило. Как в тот раз, когда я решила приготовить овощи в вок-сковородке. И задумавшись, по привычке, налила соевого соуса, каплю васаби, посыпала кунжутом и мори. Снова сидевший рядом Юджин, ему нравилось наблюдать за готовкой, сам то он ничего не умел, весело спросил:
– О, ты любишь японскую кухню?
Я вздрогнула и быстро ответила:
– Нет, не люблю.
И посмотрела на булькающее в соусе блюдо.
Снова этот запах.
– Странно.
– протянул парень.
– Мне казалось, что ты много знаешь о Японии, о их культуре.
– Не больше, чем о другой стране.
– прохладно ответила я, продолжая перемешивать овощи.
– Вот всегда ты так.
– сказал Юджин, слезая с высокого табурета.
– Всех отталкиваешь!
Я не повернулась, чтобы он не увидел моего лица.
Слишком близко... и опасно.
Когда песня была отрепетирована и в течение нескольких ней записана на студии, встал вопрос о съемках клипа, так как Хэзл уверял, что это точно будет новый хит. Он пригласил сотрудничать молодого режиссера, который недавно выпустился из творческого вуза, но еще во время учебы стал известен в специализированных кругах. Первую рабочую встречу решили провести в квартире Юджина. Как я упоминала ранее, диван в гостиной идеально подходил для этих целей.
Режиссер, он попросил называть его Бриан, был подтянутым молодым человеком, энергичным, раскрепощенным, с обаятельным симпатичным лицом. Он пришел вместе с помощником. Нас всех представили друг другу, но на меня мало обратили внимания, видимо приняв за домработницу.
Я скромно села на пуфик недалеко от всех.
Бриан достал из портфеля папку с документами:
– Я еще раз послушал песню, и сделал предварительные наброски. Думаю, что все должно быть сногсшибательно и ярко. Съемки как во время грозы...