Личный водитель женщины-вамп

Григорьева Алла

— У тебя просто слабая физподготовка, — заметил Иван. — Советую тебе записаться в фитнес-центр. Полтора часика на тренажерах — и будешь выглядеть бодрой и жизнерадостной... Ладно, отдыхай, а я пойду за компьютером посижу.

Глебов чмокнул ее в щеку и ушел.

«Ага, посидит он... Программист липовый... И чего это я Соколову вспомнила? Не просто же так?..»

И тут Анна поняла, почему из всех подруг она назвала именно Веру. Да потому, что Верка ей нужна! Вот и все! Нужна по очень важному

делу. Соколова ведь работает в милиции и кое-что может. Вот пусть и наведет справки об Иване.

Нет, Аня ни за что бы не позвонила подруге-милиционерше все по той же причине: зачем обращать внимание органов на человека, который только что вышел на свободу? Но... выходила совершенно непонятная вещь — никто из тех, с кем она говорила о Глебове, ничего не слышал о том, что он сидел! И в то же время их участковый утверждал обратное. По идее, верить нужно было последнему. Зачем тому врать? Однако почему-то именно участковому хотелось верить меньше всего.

Снять вопрос могла как раз Вера Соколова, а заодно и ответить на все прочие вопросы: что? где? когда? кого? чего? сколько? чем?..

Достав непослушной рукой мобильник, Анюта набрала номер подруги, но трубку никто не поднял. Похоже, на сегодняшний день лимит везения был исчерпан.

До Веры она все же дозвонилась, но ближе к вечеру.

— Мне нужна твоя помощь, — тоном, по которому было понятно, что отказ равносилен разрыву отношений, сказала Анна.

Соколова была сама любезность. Обещала помочь чем угодно, даже деньгами.

— Речь об одном человеке, — успокоила Аня подругу. — Ты не могла бы по своим каналам навести о нем справки? Сидел он или нет?.. И вообще, все остальное тоже.

Конечно, Вера могла. Тем более, что разговор об этом уже шел.

— Иван Глебов? — переспросила она, услышав, кем именно интересуется Анна. — Это не хоккеист случайно? — И, получив подтверждение, обрадовалась. — Считай, что вся его биография у тебя в компьютере! Это же не какой-нибудь Пронькин. Это же Глебов! Завтра я тебе позвоню... В любом случае! — и тут же перешла на доверительный тон: — А у вас что-то было? Он что, обманул тебя?

Они еще немного поболтали... о мужиках, рекламе, Швейцарии, бутиках, ценах, общих знакомых, снова о мужиках и, через какой-нибудь час, довольные друг другом, распрощались.

«Ничего себе! Это ж насколько я наговорила?» — спохватилась Аня, но было уже поздно бежать к обычному телефону.

Ничего интересного сегодня она больше не ждала. Можно было наконец дочитать детектив, заброшенный в день увольнения из «Валькирии». Вот только куда подевался этот детектив?.. Найти книгу не удалось. Помешал Глебов. Он постучался к Анне, будто чужой, вошел как-то боком, да еще и разрешение сесть попросил.

— Ты не заболел, Ванечка? — удивилась Анюта.

— Погода дурацкая, — после долгого раздумья заявил он.

— У тебя это прозвучало, как признание в преступлении, —

заметила она.

— Как это верно сказано: признание в преступлении, — ухватился Иван за ее слова. — Как веревочке не виться... Все тайное становится... Шило в мешке... Я вот что хотел сказать...

И в это время, совсем некстати, заиграл Бетховена мобильник Анны.

— Нет, я так не могу! — возмутился Глебов. — Только захочешь серьезно поговорить, а тут... Отключи ты его, к чертовой бабушке!

Аня и сама была не рада, что Ивану не дали договорить. Похоже, он на что-то решился, раз заговорил про тайное и явное. Она взяла телефон с намереньем действительно отключить его, но все же не удержалась и посмотрела, от кого звонок. Оказалось, что звонит Валя Кутлер. И сердце ее екнуло!

«Неужели все?! Неужели конец расследованию?!»

— Да! Я слушаю! — чуть ли не крикнула она в трубку.

Глебов только развел руками.

— Я его припер к стенке, — услышала Анна довольный голос Валентина. — Могу прямо сейчас передать его тебе с рук на руки! Хочешь?

— Кто он? Вы где? — нетерпеливо спросила она.

— Кто — не скажу! — завредничал арт-директор. — А сидим мы очень удачно — в кафе неподалеку от твоего дома. Потому и звоню. Знаешь, на перекрестке?

Еще бы ей было не знать. Можно сказать, любимая их с Глебовым кафешка!

— Сейчас буду! — пообещала она, отключила телефон и проворно вскочила с дивана — откуда только силы взялись?!

— Ты уходишь? — расстроился Иван. — А я хотел с тобой серьезно поговорить.

Но какие могли быть разговоры, когда пять минут ходьбы — и она наконец-то узнает, из-за кого так круто изменилась ее жизнь! А поговорить... поговорить можно и потом.

14

До кафе, где за столиком в компании Вали Кутлера сидел некто, проклятый Анной не раз и не два, было всего пять минут ходьбы. Немного терпения и... Но разве в ее силах было запретить себе попробовать угадать, кто же... кто этот... прямо не хватает слов... человек? Очевидно, что не Лисицина. И вообще это не женщина. Это он, — так сказал арт-директор. Но вот кто именно этот таинственный он? Засосов? Игумнов? Или все-таки кто-то из тех сотрудников агентства, на которых она даже подумать не могла?

Да! Так оно и было. Виновником всех ее бед (ну, это громко сказано — бед! всем бы такие беды!) оказался...

«Не может быть! Этого просто не может быть!»

Увидев того, кто сидел по правую руку от Кутлера, Анна даже сначала подумала, что Валентин просто ее разыграл и таким образом вытащил из дома, чтобы она осчастливила своим присутствием его самого и... Льва Жебунова! Жебунова!!!

Но все было без обмана. Лев старательно прятал глаза, а на ее приветствие буркнул что-то невнятное.