Личный враг Бога
Шрифт:
Его широкие ступни, похожие на снегоступы, исчезли, скрылись, утонули в песке. Он завяз и продолжал медленно погружаться. Пустыня всасывала его, поглощала тихо, неторопливо…
Глеб замер в метре от края зыбучих песков.
Тролль, вцепившись в товарища чуть испуганным и растерянным взглядом, взревел, дернулся всем телом и вырвал-таки, высвободил одну ногу, но другая провалилась до середины бедра. Великан качался мгновение, пытаясь удержать равновесие, но стал медленно крениться, заваливаться, падать и, чтобы устоять, ему пришлось отдать песку только что освобожденную
— Не шевелись! — крикнул он другу, очнувшись, и Тролль послушно замер, улегшись брюхом на песок и раскинув руки в стороны. В этом положении он напоминал всплывшего утопленника.
— Хватай! — Глеб протянул копье. Тролль подался вперед и провалился по самую грудь, но успел — таки схватить древко одной рукой. Другая сжимала дубину.
— Брось ее!
Великан покачал головой.
— Оставь ее, говорю тебе! — Глеб выругался. — Двумя руками держись!
Тролль посмотрел на товарища испуганными глазами, безмолвно покрутил головой, отвел назад руку с зажатой в кулаке дубиной, напрягся и швырнул ее на бархан. Глеб пригнулся, массивная палица пролетела над его головой и вонзилась в склон, выплеснув песок и сотворив подобие маленького метеоритного кратера. Тролль схватил древко копья обоими руками.
— Давай, перебирай руками! Ползи! — Глеб уперся пятками в землю, откинулся назад.
Великан недоверчиво глянул на него и осторожно потянул копье, опасаясь увлечь друга в песчаную трясину.
— Держу, держу! — подбодрил его Глеб, зарываясь ногами в песок, напрягая все мускулы, вытягивая копье вместе с прицепившимся Троллем. Великан взревел, криком пытаясь отогнать свой страх, дернулся, задрал голову вверх и пополз, цепляясь за соломинку древка, выталкивая себя ногами, вывинчиваясь торсом из тесных объятий пустыни.
— Давай, давай! — кричал Глеб, сползая к опасной границе, но и Тролль постепенно выкарабкивался, выползал на брюхе, не прекращая дико реветь и перепугано пялиться на друга. Наконец, он показался полностью, вытянулся плашмя на предательском песке, руками уже касаясь спасительной подошвы бархана, но страх сковал его, не давая пошевелиться, и великан неподвижно застыл на предательской поверхности, вцепившись в копье, замолкнув, раскинув в стороны руки и ноги, и пустыня, чувствуя его нерешительность, снова стала втягивать его в себя…
— Ну, что же ты! — крикнул Глеб. — Давай! — И потянул обессилевшего товарища к себе, выволакивая его, словно загарпуненного кита на сушу. Почувствовав плечами твердое подножье бархана, Тролль молниеносно перекатился к ногами Глеба, вскочил и, едва не сбив друга, взлетел на вершину песчаного холма. Там он замер, всматриваясь в смертоносную ленту желтой равнины, из объятий которой он только что вырвался, и потрясено бормоча:
— Это же река! Как я не заметил? Река! Ага! Змеится! Точно! Река! Ну, как же… — Его била дрожь. Густая шерсть стояла дыбом, в глазах метались ужас и отвращение, он скалил зубы, собрав кожу на носу в сердитые складки. Глеб подошел и встал рядом.
— Все, — сказал он, легко коснувшись дрожащей руки. — Теперь все хорошо.
Тролль
— Как же я испугался, — неохотно и смущенно признал он. — Что это со мной? Сдурел будто. А? Уж думал — конец. Совсем. Не дошел, думал. А? Нет. Ополоумел совсем. Что ж это? А?
— Все нормально, — остановил его нервный сбивчивый говор Глеб. — Все нормально. Отдышись, отдохни. Все хорошо. Нормально.
— Надо же, а… — пробормотал Тролль и опрокинулся на спину, уставившись замороженным взглядом в пробегающие облака. — Облака… — мечтательно сказал он и вытянул вверх руку, словно пытался коснуться неба.
Глеб развернул карту.
— Пойдем на север. Там должен быть проход. Где-то в трех часах ходьбы отсюда… — Он повернулся к другу. — Как ты себя чувствуешь?
— Как дурак! — ответил Тролль и рывком поднялся.
Узкая полоска тропы чуть заметно возвышалась над зыбучими песками. С некоторой опаской Глеб первым ступил на нее. Каждый неверный шаг мог оказаться шагом к смерти.
— Давай свяжемся, — предложил Тролль.
Они на минуту остановились для того, чтобы обвязаться пеньковой веревкой, и после продолжили свое осторожное движение.
Глеб шел впереди. Перед тем как опустить ногу на едва заметную дорожку, он тщательно проверял песок перед собой древком копья. За ним двигался Тролль. Великан с опаской поглядывал по сторонам и ступал точно на следы идущего впереди товарища. Связанные тонкой нитью страховки, настороженные, сосредоточенные, они напоминали альпинистов, взбирающихся на опасную вершину.
Все дальше и дальше отступали барханы, и все отчетливей виделась зеленая полоска равнины впереди. Над головой путников иногда пролетали птицы, и Тролль с легкой завистью смотрел на них — крылатым созданиям ни к чему было брести по этой неприметной тропке, преодолевая широкую полосу зыбучих песков, так похожую на реку…
Вскоре они уже различали отдельные чахлые деревца, серебрящиеся лужицы воды среди мшистых кочек, заросли высокого тростника и переплетенных ветвями ив.
Последние сто метров путники проделали, не глядя под ноги, а во все глаза рассматривая разворачивающуюся равнину, такую непривычно зеленую и живую.
— Наконец-то! — сказал Тролль, когда песок под его ногами кончился, и он ступил на мшистую кочку, пропитанную влагой, словно губка.
— Рано еще радоваться, — холодно ответил Глеб.
Они стояли на краю обширных болот, позади желтели зыбучие пески, и было еще неизвестно, какая трясина, пройденная или предстоящая, опасней.
— Зато от отсутствия воды страдать не будем, — сказал великан.
— Не пришлось бы страдать от ее избытка. Будем двигаться очень осторожно. — Глеб еще раз внимательно осмотрел ядовито-зеленую равнину: гниющие, заросшие тиной озерца, стелющиеся травяные ковры, белые столбы мертвых берез, густые ивовые заросли, колышущуюся осоку… — Вон, смотри! — Он вытянул руку, указывая на запад. Там, возле самого горизонта, торчал на фоне голубого неба серый шпиль. Это возвышалась над окружающими болотами башня Серого Замка.