Лицо на пакете молока
Шрифт:
Девушка почувствовала, что она тает, как мороженое на солнце, силы ее покинули. Может ли воображение оказать на нее разрушающий эффект и свести с ума? Она никогда не видела сумасшедших.
«Люди же не по собственному желанию сходят с ума, – думала она. – Это происходит, как с асфальтовой дорогой, которая разрушается от заморозков и
Ей казалось, что она обеими руками держится за свой здравый смысл, словно за сумочку, когда идешь в толпе.
Рив не подвез ее до дома, поэтому она поехала на автобусе. Дженни решила выйти пораньше, чтобы немного пройтись.
Она жила в районе, где архитектура была весьма разнообразной – все здания были разными. Раньше улица была застроена большими особняками с колоннами, украшавшими парадные входы. По обеим сторонам улицы росли огромные деревья. Постепенно между этими особняками начали появляться современные виллы и домики в деревенском стиле. Ее семья жила в старом, но сильно перестроенном доме, в который добавили огромные стеклянные окна.
Дженни шла по заваленной опавшими листьями обочине. Их должны были убирать уборщики, которые каждую осень появлялись со своими шумными «пылесосами», засасывающими и перемалывающими красную и золотую листву. Девушка не любила смотреть, как это происходит.
Она зашла в дом через боковую дверь.
– Мам!
– Я здесь, дорогая, – ответила та. Она сидела за своим рабочим столом, на котором стояли папки, лежали разные списки и документы, свидетельствовавшие о благородных делах, за которые боролась ее мать. – Как школа?
– Как обычно, ничего особенного.
– У меня был прекрасный день, – радостно сообщила женщина. – Мой лаосец совершил квантовый прыжок. Скоро я ему буду не нужна.
Кроме всего прочего мама преподавала английский. Одного из ее учеников, мальчика из Лаоса, интересовал только спорт, и он пытал ее бейсбольной терминологией.
– Мам, – начала Дженни, – для
Рука мамы с карандашом, которым она заполняла какой-то формуляр, остановилась. Девушке показалось, что костяшки побелели, а пальцы плотнее и крепче обхватили карандаш.
– Дорогая, но это будет только через несколько месяцев.
– Я понимаю, но Адаир рассказывала о свидетельстве о рождении, и мне просто захотелось посмотреть на свое.
– Оно в банковской ячейке.
– Да? Так давай съездим в банк.
– Я сейчас очень занята.
– Тогда завтра.
– Завтра суббота, – быстро ответила мама. – Банки закрыты.
Дженни чувствовала себя, как палач, ведущий самого себя на казнь.
– Давай в понедельник.
– Джейн Элизабет Джонсон, не приказывай своей матери, хорошо? Ты можешь вежливо попросить, а не командовать?
– Почему ты не хочешь показать мое свидетельство о рождении?
Миссис Джонсон перевернула страницу записной книжки и уставилась в белый, пустой лист.
– Перестань, Дженни. Давай лучше чего-нибудь съедим. Чего тебе хочется? Я недавно ходила в магазин и купила много замороженной еды для микроволновки, которую мы еще не пробовали. А для тебя взяла замороженный фруктовый сок вместо мороженого.
«Она не хочет показывать мне свидетельство о рождении, потому что его нет? – думала девушка, направляясь на кухню. – Или, может, на нем не та дата рождения? Или просто потому, что не в настроении ехать в банк?»
Дженни посмотрела в хлебницу и решила, что не хочет ни свежих бейглов с луком, ни пончиков, ни малинового пирога. Посмотрела на кухонные полки и не захотела открывать ни пачку шоколадного печения, ни орехового. Не было никакого желания есть клубнично-ванильный йогурт или остатки пиццы в холодильнике.
Конец ознакомительного фрагмента.