Лидия
Шрифт:
— Не читали ничего о нейроинтерфейсе? — спросил Тихонов. — Какие-нибудь рассказы, слухи? В соцветии иногда попадаются разные горе-разоблачения.
— Нет, не читал, — ответил я.
— Ну, и не читайте, — сказал Тихонов.
Кресло скрипнуло — лаборант повернул его к себе.
— Боль ещё чувствуете? — спросил лаборант.
— Да, — ответил я.
— Можете поднять и опустить правую руку.
Я посмотрел на свою руку, которая безвольно лежала на подлокотнике
— Это всё? Выше!
Я скривился от боли.
— Давайте не будет торопиться, — предложил Тихонов. — Спешки нет.
— Ладно, достаточно, — согласился лаборант.
В руке его появился тонкий фонарик, похожий на ручку.
— А теперь запрокиньте назад голову и держите глаза открытыми, — сказал он.
Я подчинился.
Он посветил мне фонариком сначала в один глаз, а потом в другой. Я с трудом сдерживался, чтобы не моргнуть; яркий луч обжигал роговицу, передо мной тут же поплыли цветные круги.
— Зачем это? — спросил я.
— Просто тест, — ответил лаборант.
— Проверка реакции на свет, — объяснил Тихонов. — Иногда после интерфейса бывают такие приступы светобоязни, ну, знаете, как у вампиров, — Тихонов хмыкнул, довольный своей шуткой. — Или на темноту. Но у вас, как я понимаю, — он посмотрел на лаборанта, — всё в порядке.
Лаборант ничего не ответил.
— Попробуйте ещё раз поднять правую руку, — сказал он, и я услышал, как Тихонов недовольно вздохнул.
На сей раз у меня получилось поднять руку почти на уровень плеча, но мышцы тут же свело от боли, и рука, как парализованная, беспомощно упала на подлокотник.
— Плохо, — сказал лаборант и вытащил из чемоданчика массивный шприц с серебристыми кольцами у поршня.
— Что это? — испуганно спросил я. — Зачем?
— Это снимет боль, — сказал лаборант. — Просто расслабьтесь и закройте глаза. Не двигайтесь.
Я не представлял, как можно расслабиться, глядя на эту иглу.
— Мне уже лучше, — начал я. — Мне кажется, если я посижу тут ещё немного, всего несколько минут…
Для убедительности я поднял обе руки, хотя они и тряслись от слабости.
— Закройте глаза и откиньтесь назад, — скомандовал лаборант.
Тихонов на сей раз не заступался и молча стоял с другой стороны моего пыточного кресла.
В конце концов это всего лишь укол. Я вздохнул, закрыл глаза и…
67
Я сидел на кровати, подобрав под себя ноги. Голова болела — я чувствовал неприятное покалывание в висках, хотя мигрень мучала меня почти после каждого пробуждения.
В камере
Таис стояла напротив — в своей обычной серой униформе, похожей на костюм безродного техника на космическом корабле — и набирала что-то на клавиатуре странного устройства, выглядящего как старинный телефон.
— Так что это были за уколы? — спросил я.
— Я же вам сказала. Они помогают от вашей светобоязни. — Таис опустила телефон. — Вы помните? Я отвечала вам несколько минут назад.
— Помню, — сказал я. — Но, по-моему, вы просто приглушили здесь свет — и всё.
Освещение в камере действительно стало приятным и мягким. Из-за лёгкого полумрака даже стены теперь казались серыми, как униформа Таис.
— Ну да, конечно, — ответила Таис. — Вы же ничему не верите.
Она снова нажала на несколько кнопок на телефоне и убрала его в карман.
— Головная боль так и не проходит? — спросила она.
— После вашей пилюли стало лучше, — сказал я.
Ноги у меня затекли, и я вытянулся на кровати. Таис посмотрела на меня, нахмурившись, как если бы мне нельзя было лежать в её присутствии.
— Но всё ещё болит? — уточнила она.
— Ну, вот сейчас, когда я лежу, почти не болит. Может, мне и не вставать вовсе?
— Вам нужно двигаться, — сказала Таис.
— Какая неожиданная забота!
Таис хотела что-то возразить, но вместо этого вздохнула и закрыла глаза.
— А зачем вы пришли? — спросил я, глядя в потолок. — Чтобы дать мне таблетку от головной боли?
— Я слежу за вашим состоянием, — как-то нехотя ответила Таис.
— Могу поспорить, что моё состояние прекрасно видно на каких-нибудь мониторах вместе с круговой панорамой этой комнаты. — Я показал кивком головы на горящий глазок камеры над дверью. — Вы хотели поговорить о чём-то?
Я заметил, как у Таис вздрогнули уголки губ.
— Вы не заключённый, — сказала она. — Я думала, вам станет легче, если я буду иногда приходить сюда лично. Но я могу попросить Алика или разговаривать с вами только через коммуникатор.
— Вы знаете…
Я медленно, как отходящий после наркоза больной, сел на кровати, а потом поднялся на ноги и тут же ссутулился из-за болезненного прострела в пояснице.
— Я бы давно уже поверил во все эти истории с авариями в нейросети и прочим, если бы не одно "но"…
Таис стояла, не двигаясь, но по её взгляду было видно, что она готова в любую секунду броситься к двери.
— Если бы не одно "но", — повторил я, — если бы вы не выглядели абсолютно, в точности, до мельчайшей подробности так же, как она.