Лиха беда начало
Шрифт:
И все-таки она нашла в себе силы собраться, чтобы в голосе не сквозило отчаяние:
— Да что ты, мамочка. Я страшно рада, только скажи когда, я ведь должна тебя встретить.
— Вот именно, и не забудь убрать квартиру. А то я чуть с ума не сошла, когда приехала в тот раз.
Надо ли описывать реакцию хозяйки дома, если она появилась в собственном жилище аккурат после эпизода с арестом маньяка-телемана, который чуть не зарезал ее дочку. Квартира действительно выглядела не лучшим образом — начиная с развороченной входной
Одним словом, дом походил на поле битвы, чем не так давно и являлся.
— Так когда ты прилетаешь? — Алена решила сменить тему.
— Я пока не решила…
Алена отвела трубку от губ, чтобы мать не расслышала, как воздух вырвался из легких: «Фу!»
— Но если у тебя все в порядке, как ты говоришь, то наверное, к середине сентября. А у тебя действительно все в порядке?
— Абсолютно! — радостно воскликнула Алена.
— И ты не подвергаешь себя никаким опасностям? — в голосе матери послышалось легкое подозрение.
— Ну что ты! — она даже хохотнула. Вышло замечательно.
«Театральный мир много потерял, что я пошла в журналистику, — в который раз решила для себя Алена. — Если мне удается провести собственную мать, значит, я по-прежнему — потрясающая актриса!»
Положив трубку, она задумалась: «До чего же остро материнское чутье!»
Стоило попотеть, чтобы мать раздумала садиться в первый же самолет из Вены в Москву. А ведь она уже была к этому готова.
"Ну надо же! Бросить все — спокойную жизнь, карьеру жены дипломата, приятных знакомых, мужа, в конце концов. Да еще покинуть все это не в самое лучшее время, когда в Вене как раз происходит налаживание важных дипломатических связей, практически разорванных за период войны в Югославии.
Мать играет там пусть не ведущую, но вполне ощутимую роль. Так вот, бросить все это без оглядки ради меня", — усмехнулась Алена, приходя к выводу, что она как раз из тех детей, которым родительские жертвы меньше всего нужны.
В этот момент что-то легкое коснулось ее сознания. Она застыла, пытаясь уловить эту мимолетную догадку, но, как всегда, тщетно. Что бы там ни щекотнуло ее мысли — оно все равно улетело, так и не обнаружив себя в мозгу чем-то путным. Алена закрыла глаза, пытаясь понять, к какой области, ее многогранной жизни относилась эта самая мимолетная мыслишка.
И тут звонок заставил ее вздрогнуть. Это был не телефон. На сей раз позвонили в дверь. Она замешкалась, решая, открывать или нет, — все-таки ей самой скоро выходить из дома, и гости типа нечаянно нагрянувшей тети Таи, которая на минутку не забегает, а приходит основательно, часа на три, и которую невозможно выставить, сославшись на занятость, ей совсем не нужны. Звонок повторился. «Ай, была не была!»
Природная вежливость победила искушение не обнаружить себя. Алена быстро очутилась в прихожей и распахнула дверь, на ходу сообразив,
«Кто там?»
А надо было! В следующее мгновение ее что-то опрокинуло на спину так быстро, что она и пикнуть не успела. И пока в голове ее судорожно вспыхивали слова матери о кошмарных снах и тревогах, с ними связанных, она уже лежала на полу, придавленная чьими-то довольно сильными руками. Чулок, который она так и не сняла за все время общения по телефону, грубо стащили с ее головы, и ее ошарашенный взгляд встретился с точно таким же взглядом Вадима.
— Ну, знаешь ли! — разом и облегченно выдохнули оба и замолчали, продолжая пялиться друг на друга.
— Если когда-нибудь поеду в Венецию на карнавал, черта с два приглашу тебя с собой, — наконец зло прошипела Алена. — Ты там всех ряженых передушишь!
— Тебе больно? — испугался он и отпустил ее.
Дышать стало легче.
— И как этот прием называется?
— А черт его знает, — усмехнулся он. — Я совсем не ожидал, что ты станешь разгуливать по дому в костюме убийцы. Так что название приема придумать не успел.
— Значит, ты решил, что кто-то явился меня убить? — с издевкой полюбопытствовала она и села.
— Учитывая род твоих интересов, особенно в последнее время, я это не исключал. — Он пожал плечами с деланным равнодушием.
— Ну разумеется! — хохотнула Алена. — Наемные убийцы так всегда и поступают — открывают дверь зашедшему на огонек капитану с Петровки. Смотри не поделись этой версией с коллегами, профессионал!
— Да какой уж там профессионал. — Он встал и подал ей руку. — Рядом с тобой я себя уже и дилетантом не чувствую. Так — сплошное недоразумение.
— Слушай, а чего ты вообще пришел? Он перехватил ее затравленный взгляд, брошенный на настенные часы, и усмехнулся:
— Ты очень радушная хозяйка.
— В другое время несомненно, — парировала она с той же издевкой в голосе.
— А теперь?
— Теперь… — «Ну и положеньице. Что ему сказать такого, чтобы походило на правду и не явилось бы поводом упечь меня в изолятор, как обещал он давеча?»
Алена тянула с ответом. Наконец, подняв глаза к потолку, решила говорить правду до тех пор, пока это не угрожает ее свободе. — Я спешу.
— Куда, если не секрет? — Он еще раз оглядел ее с ног до головы и озадаченно потер переносицу.
«Все, правде конец. До чего же дотошный тип?»
Она покраснела и начала неловко врать:
— У меня… у меня встреча.
— С Бетменом, полагаю?
— Почему обязательно с Бетменом?
— Кто же еще поймет тебя в таком прикиде? Пока она раздумывала, сойдет ли Кузьмин-Зорин за Бетмена, да и вообще, с чего действительно она так вырядилась, Терещенко взял ее за руку, отвел в гостиную, усадил в кресло, сам присел перед ней на корточки и заглянул в глаза так проникновенно, что ее тело свело судорогой.