Лихоманка
Шрифт:
— Вы обознались!
В какой-то момент у Шагина возникло неудержимое желание. Не нажать ли изо всей силы на тормоз? Не развернуться ли через две сплошные в обратную сторону? Не отвезти ли эту красотку туда, где ей самое место, обратно, в шоу, в бизнес?
Желание пропало так же внезапно, как и возникло.
Шагин и Ассоль без осложнений выехали за Окружную дорогу. По обеим сторонам замелькали одноэтажные домики. Залетающий волнами в раскрытые окна машины воздух, стал чистым
Шагин достал из бардачка кассету, вставил в магнитофон и нажал на клавишу. В салоне маленькой «Оки» зазвучал голос Фрэнка Синатры. Он всегда действовал на Шагина умиротворяюще. Под его голос хорошо вспоминать самое лучшее и светлое, что было в жизни.
Хорошо мечтать, планировать какие-то, пусть даже иллюзорные проекты.
— Выруби этого старого урода!
Валера вздрогнул, повернул голову к своей пассажирке. Ассоль сидела с прямой спиной, будто палку проглотила и неподвижным взглядом смотрела прямо перед собой на дорогу. Едва ли она ее видела, эту самую дорогу. Лицо ее было искажено такой злобной гримасой, что Шагин невольно поежился.
Вот уж не ожидал!
— Терпеть не могу этого урода!
— Вам не нравится Фрэнк Синатра? Почему? — спокойно спросил Шагин.
— Ненавижу! Урод потому что. Ни одной девчонки мимо себя не пропустит. Старый козел!
— Вы о его женитьбе на этой молоденькой девушке? Как ее, не помню…
— Наплевать как ее! Старые козлы не имеют права даже прикасаться к молодым девушкам, не то что…
— Если девушка сама не против? — осторожно спросил Шагин.
— Девушка всегда против! — отрезала Ассоль.
Она резко отвернулась и следующие десять минут смотрела только в боковое окно. Демонстрировала Шагину свой эксклюзивный затылок.
«Что бы на это сказала Машенька Чистовская?» — подумал Шагин.
Краем глаза, наблюдая за этой взбалмошной девчонкой, Шагин не переставал поражаться. Более неудачного сценического псевдонима трудно придумать.
Ассоль! Скорее всего, продюсеры, или как их там? этой невоспитанной соплячки даже не раскрывали роман Александра Грина. В лучшем случае, что-то слышали о старом фильме. Хотя…
Возможно в глазах сверстников на сцене в лучах прожекторов, в облаках дыма, она выглядит именно «Ассолью». Таково представление «пепсикольцев» о романтичности облика и лиричности натуры.
«Ассоль! Машенька Чистовская, вот кто подлинная Ассоль! Конечно, было неприятно увидеть ее расчетливой и прагматичной. Точно запланированное замужество любого покоробит. Только не меня! И сто тысяч раз наплевать, что она беременна. Если это вообще соответствует действительности. Нельзя же, в самом деле, на полном серьезе воспринимать информацию от видений!
Поколение „Пепси“ отличается от поколения „восьмидерастов“ как фотографии глянцевого журнала отличаются от реальной
Они без колебаний зашвырнули в мусорный контейнер все ценности предыдущих поколений. И еще крепко придавили сверху крышкой. В их головах и душах сплошная американщина. Между двадцатилетними и сорокалетними нет никаких неодолимых пропастей. Все это досужие выдумки журналистов. Они просто разные до жути. „Пепсикольцы“ и „восьмидерасты“ живут не просто в разных государствах, они обитают в разных мирах, в разных измерениях. И пересекаются эти группы чрезвычайно редко».
Такие невеселые обрывочные мысли вспыхивали в голове Валерия Шагина.
Где-то глубоко в душе росло недовольство собой. Ведь договорились с Машенькой, последние дни провести только вместе.
А тут… такая, как бы, нестандартная ситуация. Все планы псу под хвост.
Где-то на подъезде к Нахабино Ассоль вышла из оцепенения.
Она скинула очки и начала с мрачной подозрительностью вглядываться в бабулек традиционно на обочине продававших всякие съестные разности.
— Ну-ка, остановись! — неожиданно резко скомандовала она.
Шагин нажал на тормоз и плавно остановился у обочины. Ассоль выскочила из машины и с агрессивным видом направилась к одной из бабулек.
«В прошлый раз мы были „на вы!“» — подумал Шагин.
Ассоль вернулась через несколько минут. Перед собой двумя руками она торжественно перла огромную корзину спелой вишни. Ногой распахнула неплотно прикрытую дверцу «Оки» и бухнула на переднее сидение корзину.
Вытерла со лба пот и удовлетворенно улыбнулась.
— Детям очень полезна черешня! — провозгласила она.
— Вообще-то… это вишня. Черешня давно кончилась, — ответил Шагин.
— Ладно вам! Это черешня!
— Это вишня.
— Черешня!
— Вишня!
— Вы ничего в этом не понимаете! — небрежно махнула на него рукой звездочка шоу бизнеса. — Порхаете в облаках. Ничего, кроме рукописей не видите.
— Но это вишня, а не…
— Самая натуральная черешня!
— Как хотите, — пожал плечами Шагин.
— Как хотите, как хотите! Не как я хочу, а как на самом деле, — раздраженно ответила Ассоль.
Пока перекладывали корзину на заднее сидение, пока Ассоль усаживалась рядом с Шагиным, она без умолку бормотала себе под нос о полезности и даже крайней необходимости каждому молодому организму спелой черешни.
— Где здесь ближайший детский дом? — обратилась она к Шагину таким тоном, будто только что его увидела. Села в такси и впервые обратилась к шоферу.
Шагин понятия не имел о месте расположения ближайшего детского дома. Насколько ему помнилось, на всем протяжении Волоколамского шоссе ничего такого он не замечал. Хотя ездил по этой трассе постоянно.