Лик Сатаны
Шрифт:
Никита поморщился. Казалось, эта стройная версия его не устраивала, и он с укором посмотрел на Миронова.
— Но почему именно ты оказался на пожаре? Это ведь дело городских оперов? А ты перешел в Управление! Или вы уже знали, что это дело рук бандгруппы Недвольской?
— Нет, не знали, — повинился Миронов. — Но я работал по Коробкову еще в горотделе, он давно был под подозрением. Сам понимаешь, что это был за фрукт. А в последнее время он снова занялся махинациями с золотом, только на этот раз просто сбывал краденое. Удивительно: в обед сто лет, а туда же… Связи-то у него
— Ох, и мастер вы лапшу на уши вешать, товарищ майор! — скривился Никита. — Задохнулся при пожаре, труп — не криминальный, ничего особенного…
Миронов расплылся в довольной улыбке.
— Никита, уймись, и на старуху бывает проруха! Но как я тебя развел!
— Оба уймитесь! — строго сказал Саблин. — Словно детки в песочнице игрушки делите!
Никита сердито блеснул глазами. Щеки его пошли красными пятнами, и Саша поняла, что майор крепко щелкнул его по носу.
Но Юля тут же перехватила инициативу:
— А почему тогда запаниковали Пайсов и Ордынцев? Они ж никак не были связаны с иконой?
— Тут все просто! Разве Ордынцев вам не объяснил? — удивился Саблин. — Стариков напугали не только непонятные смерти их бывших дружков, больше всего они всполошились от того, когда узнали, что внучка Ковалевского вместе с приятелями-журналистами пытается доискаться до причин убийства и в конце концов обнаружит порочившие их документы. Кстати, они реально думали, что смерти Ковалевского и Коробкова — это месть за прошлые делишки. Впрочем, доля истины в этом есть. Зло, знаете ли, возвращается рикошетом…
Саблин с минуту помолчал, собираясь с мыслями. Затем отхлебнул из чашки остывший чай и снова поднял взгляд на замершую аудиторию из двух нахальных, но поскучневших журналистов и одной очень грустной наследницы, придавленной грузом последних событий.
— Икона, казалось, пропала без следа, — сказал Саблин, — но тут Недвольская встретила Александру, и та сообщила, что у них есть дача, где дедушка часто работал с документами. Недвольская решила: это — последний шанс! Икону наверняка спрятали на даче, больше негде! Узнала адрес и отправилась туда вместе со своей бандой. Только вы оказались ловчее и опередили их!
— Ужасно! — покачала головой Юля. — Это ж, по сути, серийные убийцы. Твари, каких поискать! Весь цивилизованный мир за развитие, веру в бога, за созидание, а у этих подонков на уме — сатана, майданы, война, разрушение, убийства!
— Но этому придет конец, обязательно! — нахмурился Саблин. — И тогда погонят этих сатанистов так, что мало не покажется!
— Как же, погонят! — скептически усмехнулся Никита. — Весь как бы цивилизованный мир на их стороне!
— На Западе полно достойных людей, которые, уверен, не допустят возрождения фашизма, а у нас в России тем более! — твердо сказал Саблин и хитро прищурился. — И все же надо отдать должное, по некоторым позициям вы обошли наших сотрудников. Как и в прошлый раз, получается! Тацюка и Перижняка мы выявили лишь после обстрела вашей машины, Юля. Их опознали на снимках с видеокамер, расположенных на стоянке
— А я вот ничего не разобрал на видео со стоянки, — буркнул Никита.
— Ну так наши возможности несколько шире! — улыбнулся Саблин.
— И сайт музея вы заблокировали? И видео с Недвольской? — изумилась Юля.
— Это сейчас имеет принципиальное значение? — и вовсе расплылся в улыбке Саблин.
— Что будет с Недвольской? — спросила Саша. — Ее депортируют или станут судить в России?
— Вряд ли депортируют! — ответил Саблин. — Судить будут, однозначно, хотя следствие еще идет. Думаю, соседнее государство будет сильно негодовать, но нас это не особо волнует. Словом, история завершена. Препятствовать вашей профессиональной деятельности не буду. На этом и попрощаемся!
— И на том спасибо! — буркнула Юля. — Хоть не зря две машины разбила!
Саблин грустно улыбнулся и развел руками. Никита ничего не сказал, но взгляд его был мрачен настолько, что ни Юля, ни тем более Саша не решились с ним заговорить.
Но именно Саша перед тем, как вся троица поднялась со своих мест и направилась к двери, тихо сказала:
— Спасибо, товарищ полковник! Спасибо, Кирилл Леонидович! Особенно за бабушку!
Саблин обнял ее за плечи.
— Вы можете гордиться своей бабушкой, Саша! Она была честным и порядочным человеком!
Саша закусила губу, подняла взгляд на Никиту. Тот был уже возле порога, но, открыв дверь, оглянулся и буркнул:
— Михаилу Константиновичу привет!
— Непременно передам! — пообещал Саблин и снова посмотрел на Сашу: — Держитесь! Все будет хорошо!
Миронов вышел из-за стола и добродушно усмехнулся.
— Перебесится Шмелев, Сашенька, и будет как шелковый!
Саша вспыхнула и, забыв попрощаться, выскочила за дверь.
— Хорошая девушка! — задумчиво сказал Саблин.
— Зря только в Шмелева влюбилась! — скривился Миронов. — Задурит голову и бросит!
— Может, и не зря! Может, и не бросит! — сказал Саблин и назидательно добавил: — Зависть — плохая штука, Кирилл! — И посмотрел на часы. — Ого! Через десять минут генерал будет звонить!
Затем крепко пожал Миронову руку:
— Приятно было работать с тобой, майор! Удачи!
Эпилог
Статья все-таки вышла, но пугалась Саша напрасно. Никита с невероятной деликатностью описал скорбные события, прошлые аферы стариков обошел стороной, но в полной мере отыгрался на Коробкове, вспомнил майора Литвяка, а вот Ирину Львовну Ковалевскую представил настоящей героиней, которая ценой жизни спасла народное достояние.
Часть бабушкиной славы досталась и Саше. В администрации мигом узнали об ее роли в многоходовой операции правоохранительных органов. Мэр на совещании отозвался о ней как о молодом, но ценном специалисте. Начальник управления сказал, что думает об ее повышении. А из музея позвонила Воронцова, долго извинялась, что не поняла их с Никитой чистых намерений, винилась в том, что вовремя не разглядела черную душу Недвольской, а затем неожиданно предложила перейти на работу в музей. Саша вежливо отказалась.